А вот теперь он сам расспрашивает меня о жизни наших с ним сверстников, узнает, счастливы ли они, интересуется, чем они занимаются.
Мы добрались, наконец, до самого большого водопада на Рио-Пьедра, который собирает воедино воды маленьких речушек и ручейков и, собрав, швыряет с почти тридцати метровой высоты. Мы стоим на краю, слушаем глухой рев, смотрим на образующуюся в тумане радугу.
- «Конский Хвост», - говорю я и сама удивляюсь, что еще не забыла это название, - я ведь так давно его не слышала.
- Мне помнится... - начинает он.
- Я знаю, что ты сейчас скажешь!
Еще бы мне не знать! Водопад скрывает огромную пещеру. В детстве, вернувшись в первый раз из монастыря Пьедра, мы потом еще несколько дней говорили о ней.
- ... что там была пещера, - договорил он. - Пойдем туда!
Пройти под отвесными струями падающей с высоты воды невозможно, и монахи еще в незапамятные времена прорыли тоннель, ведущий от верхней точки каньона вглубь пещеры.
Вход отыскать нетрудно. Летом, наверное, там зажигают свет, чтобы туристы не заблудились, но сейчас никого, кроме нас, нет и тоннель погружен в темноту.
- Идем? - спрашиваю я.
- Ну конечно! Положись на меня.
И проникнув в отверстие, проделанное рядом с водопадом, мы начали спуск. Нас окружала тьма, но мы знали, куда идем, - и ведь он просил положиться на него.
«Благодарю Тебя, Господи, - думала я, пока мы все глубже проникали в лоно земли. - Ибо я была заблудшей овцой, Ты же вернул меня в стадо. Ибо жизнь моя была мертва, Ты же возродил ее. Ибо любовь давно не жила в моем сердце, а Ты вновь одарил меня ее благодатью».
Я держалась за плечо моего возлюбленного, и он направлял мои шаги по темным дорогам, зная, что скоро вновь воссияет нам свет и возрадуемся мы. Очень может быть, что грядущее переменит роли - я, вооружась такой же любовью и такой же уверенностью, буду вести его, пока не окажемся в месте безопасном, и тогда мы отдохнем.
Мы шли медленно, и пути этому, казалось, не будет конца. Может быть, этот новый ритм знаменует собой окончание целой эпохи в моей жизни - когда ни единый лучик света не озарял ее. Шагая по этому тоннелю, я вспоминала, сколько же времени убила впустую, сидя сиднем на одном и том же месте, пытаясь пустить корни в почву, на которой ничего не растет и вырасти не может.
Но Господь милосерден, и вот я обрела вновь и былое воодушевление, и радость бытия, и приключения, о которых мечтала, и человека, которого, сама того не зная, ждала всю жизнь. Я не испытывала никаких угрызений совести оттого, что он бросил семинарию, - я помнила, как отец- настоятель сказал, что есть разные способы служить Богу, а наша любовь умножит эти способы. С этой минуты и я получаю возможность служить и помогать - и все это благодаря ему.
Мы выйдем к людям, он будет вселять мир в их души, я - в его.
«Благодарю Тебя, Господи, за то, что помог служить Тебе. Научи, как быть достойной этой чести. Даруй мне силы стать частицей его предназначения, идти рядом с ним по земле, возродить мою духовную жизнь. Пусть станут наши дни такими, как были эти, - пусть будем мы переходить из края в край, исцеляя больных, утешая отчаявшихся, неся слово любви Великой Матери ко всем нам».
Внезапно вновь стал слышен шум водопада, путь наш осветился, и черный тоннель сделался одним из прекраснейших мест на Земле. Мы находились внутри огромной - размерами с кафедральный собор - пещеры. Три стены ее были из камня, четвертую образовывала стена воды, падающей с высоты в сине- зеленое озеро у наших ног. Лучи заходящего солнца пронизывали ее, и мокрые камни сверкали. Не произнося ни слова, мы в изнеможении привалились к стене.
В детских наших играх, в ребяческих фантазиях это место было сокровищницей, где пираты хранили награбленное. Теперь оно стало чудом Матери- Земли: я чувствовала, что нахожусь в ее лоне, я знала - Она здесь, три ее каменных стены защищают нас, а четвертая, водяная, - смывает с нас грехи.
- Спасибо, - произнесла я вслух.
- Кого ты благодаришь?
- Ее. И тебя, ставшего орудием Ее воли, вернувшей мне былую веру.
Он подошел к берегу подземного озера. Поглядел на сине- зеленую воду и улыбнулся.
- Иди сюда.