- Что случилось? - Четвёртый подбежал к солдату, но тот не ответил. Проследив за его взглядом, Страж понял, почему.
Внизу, на камнях внутреннего двора, в странных изломанных позах лежали принцесса и Шестая. Кровь медленно растекалась вокруг их тел. Казалось, что даже в воздухе они не отпустили друг друга, сражаясь до конца. Сражаясь? Они боролись? Но почему? Четвёртый подумал, что чувствует облегчение от того, что принцесса погибла не от его руки. Но... Слишком много вопросов. Слишком много непонятного. И слишком ожидаема была эта смерть. И... почему Шестая?!
Рядом с ними остановились две горничные.
- О, Великие Духи, - взмолилась одна из них. Четвёртый понял, что как раз их подслушивал тогда, на кухне. - Я же говорила, что это проклятие Плачущего Короля!
Вторая горничная ничего не ответила, только заплакала.
- Что за проклятие? - требовательно спросил Четвёртый. Всё-таки нужно было тогда не уйти, но выяснить, о чём они говорят! Может, сейчас Шестая была бы жива. Гвардеец тоже прислушивался к разговору. О том, что будет, когда в столице узнают, что они не уберегли принцессу, думать не хотелось.
- Госпожа Лизитей была сама не своя последние дни, - охотно откликнулась первая горничная. Лизитей - под таким именем они знали Шестую. Для всех она и Четвёртый были лишь агентами Тайной службы. - Мы слышали, как она разговаривает сама с собой, спорит.
- Почему вы никому не сказали? Хотя бы мне? - хотелось кричать, да поздно.
- Я же говорила, - первая горничная всплеснула руками обращаясь к своей подруге. Та продолжала плакать. - А вы говорили, что не стоит!
Нужно спросить, о чём она говорила. О чём спорила. Как это вообще выглядело. Страж не верил, что Шестая могла вот так внезапно сойти с ума. Что-то было не так, неправильно. Похоже, сами Духи действительно решили помочь ему в достижении цели. И тогда, в Приморье, и позже, с Императрицей, и сейчас, в Холмах. Или всё это были действия кого-то другого? Например, той же Шестой, следовавшей своим путём? Но даже думать о том, что кто-то из изменяющихся может оказаться предателем, было странно. Четвёртый - другое дело, он никогда не был настоящим членом Ордена, лишь притворялся им, но Шестая... Они ведь были семьёй, росли вместе с самого детства. Как такое могло случиться? Разве что она была тоже ненастоящей Шестой, как он - ненастоящим Четвёртым, но чтобы два подменыша одновременно? Невероятно. Не может такого быть.
- Вы пойдёте со мной, - Четвёртый на мгновение задумался куда. Здесь не было доступной для него комнаты допросов. - К господину Солейли. Уважаемый, - он повернулся к стоящему рядом гвардейцу. - Я не вправе приказывать, но не были бы вы столь любезны найти оставшихся горничных и доставить к вашему начальнику?
- Буду рад услужить, - гвардеец козырнул и поспешил в комнаты для прислуги.
- Пойдёмте, - Страж подхватил под руки не успевших прийти в себя горничных и начал подниматься: кабинет господина Солейли, начальника охраны Её Величества Принцессы Дирейни, находился на предпоследнем, четвёртом этаже.
В замке начался настоящий переполох. Горничных взяли под стражу и по настоянию Четвёртого держали по отдельности, чтобы они не могли сговориться. Срочно призвали лекарей для осмотра тел. Четвёртый настаивал, что его напарница не могла просто так убить принцессу. Ведь её долгом было охранять и защищать её. Возможно, кто-то отравил её? Или что-нибудь в таком духе? Но слух о проклятии Плачущего Короля уже расползся по всей Сиенастей. Не будь Страж тем, кем он был, он бы и сам поверил. Вообще, глупая была затея отослать принцессу из Рощи. Почему сейчас? Почему именно сюда? Что Император или его личная служба охраны знали такого, что было неведомо Четвёртому?
Не успели они толком обжиться - ведь и месяца не прошло с тех пор, как они приехали, - а уже нужно было возвращаться. Причём возвращаться с дурными вестями. У Стража был большой соблазн исчезнуть, раствориться и никогда больше не появляться рядом с Лиестанеем. Но главная цель - Император - маячила впереди.
И каково же было его удивление, когда не прошло и часа с печального происшествия, как во врата замка въехал сам глава Ордена с довольно внушительной свитой рыцарей, лучников и копьеносцев. В арьергарде Страж даже рассмотрел парочку прорицателей и лекарей. Стражей не было ни одного.
- Всё пошло не так, как ты говорил, - услышал он голос Солейли. Начальник гвардейцев вышел встречать гостей.
- Я сожалею, капитан, - кивнул Лиестаней.
- Сожалею? Сожалею?! Принцесса мертва, а ты сожалеешь?! - гвардеец вскипел. Четвёртый живо представил, что с ними всеми сделает Император, когда узнает, что они не уберегли его последнего ребёнка.
- Принцесса жива и прекрасно сейчас проводит время, - Лиестаней тем временем спешился. Его воины последовали его примеру и замерли, ожидая приказаний. - Хотя я и сожалею, что один из моих лучших агентов так бесславно погиб.
Не о Шестой же он сейчас говорит. Значит, принцесса была ненастоящей, как он и подозревал. Четвёртый заставил себя унять дрожь. Как хорошо, что не он сделал первый шаг. Нужно было вообще не соглашаться сюда ехать! Ну он и идиот. Ощущение близости цели совсем затуманило его взор.
- Мой господин, - Четвёртый спустился вслед за капитаном.
- Здравствуй, - Лиестаней беззлобно улыбнулся. - Благодаря тебе я только что проиграл тысячу солов.
- Простите? - Страж опешил.
- Я поспорил с Лайвазони, что убийцей будешь ты. А он утверждал, что Шестая. Прости, что сомневался в тебе.
- А вы не рассматривали такого варианта, что мы в сговоре? - глупо спросил Четвёртый.
- Рассматривали. Поэтому тебя сейчас возьмут под стражу, - кивнул Лиестаней, и два рыцаря вышли вперёд. - Но мне кажется это маловероятным: вряд ли вы оба вызвались бы тогда сопровождать её. Поэтому я больше склоняюсь к двум другим вариантам: либо вы действовали независимо друг от друга, либо ты действительно невиновен. В этом случае я заранее прошу прощения за всё, что тебе вскорости придётся испытать.
Четвёртого пробил холодный пот. Ну вот он и допрыгался. Можно было предвидеть такой исход. Но он, как последняя глупая рыбина, проглотил наживку.
- Что происходит? - несколько ошарашенно спросил начальник гвардейцев, всё это время молча наблюдавший за разговором.
- Ловим крыс, капитан, ничего более, - опять улыбнулся Лиестаней.
Четвёртый послушно направился вместе с рыцарями в подземелья. Толпа зевак, за эти недолгие минуты собравшаяся во дворе, послушно расступалась перед ними. Его ждали восхитительные часы в сырой камере, которые предстояло провести в ожидании дыбы или чего-нибудь ещё, на выбор главы. "Лишь бы не огонь", - мысленно молил он про себя. Слишком много огня было в его жизни. Он согласен на всё: иглы, костемолки, дыбу, плети... Только не огонь.
- И тут я подумал, что это слишком хорошо для совпадения, - неторопливо рассказывал Лиестаней. Из небольшого переносного очага рядом с ним торчали рукоятки различных щипцов, клейм и прутов. Над ярко-алыми углями кружилось марево раскалённого воздуха. Пот заливал глаза, и Четвёртый почти ничего не видел. Он мог только догадываться о выражении лица главы по интонациям его голоса. - Сначала двух копьеносцев убивают возле складов, а потом пожар, уничтоживший добрую половину Приморья, начинается именно оттуда. И в суматохе травят обоих принцев. Как - я до сих пор не знаю. Может, ты мне поведаешь?
Страж лишь тяжело дышал. Сейчас глава опять достанет вон тот лом и воткнёт ему под рёбра. У перевёртышей не оставалось шрамов, слишком хорошо на них всё заживало, но сейчас это беспокоило Четвёртого меньше всего. Безумная боль пронзила тело, будто солнце спустилось с небес и поселилось у него в животе. Страж закричал.
- Местные, будь то Молнии или кто ещё, слишком хорошо знали особенности погоды. И ни за что не устраивали бы поджог в бурю. Даже если бы не ветер: слишком поздно заметили бы огонь, и слишком много товара погибло бы. Бандитам это так же невыгодно, как и купцам: если последние разорятся, то первым не с кого будет требовать денег, - словно ничего не изменилось, продолжал Лиестаней. - Значит, это сделал либо кто-то невероятно глупый, либо не местный, имеющий целью отвлечь внимание от чего-то иного. Например, от убийства принцев.