Рин был рад и одновременно жалел, что госпожа начала везде брать его с собой. Если деловые встречи ещё были интересны: там он вместе с Линтакли незримой тенью стоял за левым плечом госпожи, готовый отреагировать на малейшее её движение, то светская жизнь… Званые вечера и балы ещё куда ни шло в сравнении с камерными посиделками у очередной герцогини, или баронессы, или принцессы, или хозяйки торгового дома, или… Здесь приходилось участвовать в беседе, отвечать на многочисленные вопросы, задавать их самому, быть в курсе последних сплетен, мило улыбаться и пытаться никого не убить. Казалось бы, нужно радоваться и активно искать пути к спасению, но он оставил свои планы и все силы теперь тратил лишь на то, чтобы без происшествий дожить до вечера. Иногда ему казалось, что он упадёт прямо сейчас, и лишь усилием воли ему удавалось оставаться на ногах. Когда они возвращались домой, всё, о чём он мог думать, это как добраться до кровати. Кажется, Тиантей приходила к нему несколько раз, но у него не было сил даже открыть глаза.
— Стало только хуже, — на следующем же осмотре заявил Коририэль. Госпожа горестно вздохнула. Изменения стали слишком заметны: последние несколько дней Рин даже не вставал с постели. Если раньше ему удавалось сберегать хоть какие-то крохи энергии, то последние дни вымотали его окончательно. — Очень странный случай. Если вы не против, я бы хотел посоветоваться с коллегой. Он как раз специализируется на подобных недугах. Возможно, вы его знаете: доктор Сарсейни, его приглашают даже в рощу Императора.
— Да, — она кивнула. — Если он поможет… Вы можете приехать завтра?
— Я постараюсь сделать всё, что смогу.
— Хорошо, я буду вас ждать.
Доктор Сарсейни оказался чем-то неуловимым похож на Коририэля, а одинаковая зелёная форма делала их почти близнецами. Новый доктор совершил все процедуры, которые уже казались Рину более ритуальными, чем значащими что-то на самом деле: заглянул в рот, в уши, послушал грудь, посветил в глаза, посчитал пульс, померил температуру, взял кровь и заставил помочиться в баночку. И когда Рин уже было решил, что всё закончилось, доктор Сарсейни выудил из-за пазухи набор странных металлических предметов. Тонкие, длинные, с разными загогулинами на конце, посаженные на одно кольцо, они походили на набор отмычек или инструментов краснодеревщика. Доктор достал набор баночек с прозрачными жидкостями и начал по очереди окунать каждый предмет в отдельную баночку, а потом прикалывать к кисти Рина, где вены были ближе всего к поверхности. Заметив действия доктора, Тиантей сразу же прекратила тихий разговор с Коририэлем и подошла к Сарсейни.
— Вы думаете, кто-то смеет его травить в моём древе?
Эти штуки — для определения ядов? Рин скорее отмечал окружающие события, чем действительно осмысливал их.
— Я должен исключить все возможности, — строгим голосом ответил доктор. Госпожа на какое-то время замолчала, внимательно рассматривая странные металлические предметы, но вскоре заговорила вновь:
— Я узнаю не все определители, — она требовательно указала на одну загогулину, потом на другую. — Что это?
— Позвольте моим профессиональным тайнам остаться таковыми, — сухо улыбнулся доктор в ответ. Он уже закончил свои непонятные манипуляции и, спрятав определители, полез в саквояж. — Пусть сейчас я и помогаю вам, обычно мы по разные стороны баррикад.
Тиантей хотела было возмутиться, но доктор уже протягивал ей небольшую баночку тёмного стекла. Внутри виднелось с десяток горошин:
— Давайте начнём с вот этого. Давать по одной таблетке утром натощак, каждый день. Запивать большим количеством воды. Здесь доза на двенадцать дней. Они действуют не сразу: нужно хотя бы пять дней постоянного приёма, чтобы стал заметен эффект. Через неделю я приеду ещё раз.
— Что это? — Тиантей говорила возмущённо, но баночку взяла и теперь вертела в руках, наблюдая, как перекатываются горошины внутри.
— Не волнуйтесь, ничего опасного. Думаю, не буду портить вам развлечение, и вы сами найдёте это лекарство в древних трактатах по его составляющим. Только не переводите на эксперименты много таблеток, некоторые их ингредиенты очень дороги, и у меня их не так уж и много, — доктор уже упаковал скляночки и встал. — Начинайте приём с завтрашнего утра. Если ему резко станет хуже — немедленно вызывайте меня. Ни в коем случае не пропускайте приём.
— Это противоядие? — Тиантей хмурилась, и Рин непроизвольно начал волноваться вместе с ней. Сил бороться со своей маской не было.
— Нет. К счастью, мне не удалось выявить никаких ядов. Скажем так, очередная настойка для поднятия духа. Всего доброго.