Линтакли кивнула.
— Хорошо. Разную мелочь можно готовить на нём, дыма не будет. Плитами ни в коем случае не пользоваться.
— Я поняла.
— Хорошо. Оружие здесь, — он похлопал по шкафу рядом с холодником. В каждой комнате, где, как он думал, он может задержаться хотя бы на полчаса, обязательно хранился клинок. — Мне пора, — он направился к приёмной зале, Линтакли следом. — Когда я выйду, сюда кроме меня без того, чтобы взламывать двери и бить окна, никто зайти не сможет. Никому не открывай — вас здесь нет. Будете сидеть тихо, может, поисковые отряды минуют это место.
— Спасибо, — Линтакли помялась, но всё же спросила: — Зачем ты это делаешь, Рин?
Страж молча посмотрел на неё. Скорее, он ожидал вопрос «как», а не зачем. Так ничего и не ответив, он ушел.
— Ты представляешь, испарилась! — виконт для большего драматизма взмахнул руками. — Из закрытой камеры! Вся гвардия стоит на ушах, ищут. Думаю, и нас в оборот возьмут.
Как только он это произнёс, прибыл взмыленный гонец с посланием от Лиестанея. Вся Тайная служба была поднята на ноги, и в том числе Орден, но Четвёртому Стражу в дополнение к общим указаниям передали ещё и приказ явиться в Сыск.
Лиестаней ждал его в кабинете. Возле окна стоял ещё один мужчина, которого Страж раньше не встречал. Серый, с усталыми глазами и выцветшими волосами. Как пить дать один из прорицателей.
— Я перейду сразу к делу, — даже не поздоровавшись, начал глава, едва Четвёртый переступил порог. — Ты замешан в побеге Ведьмы?
— Не буду скрывать, я рад, что ей удалось улизнуть. — Сейчас нужно было очень внимательно следить за собой: прорицатели отличали ложь от правды не хуже, чем зрячие свет от тьмы. — Но я верен своим клятвам.
— Да или нет?
— Нет.
Глава вопросительно посмотрел на прорицателя. Тот едва заметно кивнул.
— Ладно. Можешь идти. Но если с тобой свяжется она или её подчинённые или ты как-то иначе что-нибудь узнаешь, что поможет ее поймать… — Глава замолчал. Было и так понятно, что он имеет в виду.
— На страже Императора, — Страж кивнул.
— Иди, — Лиестаней уже отвернулся к прорицателю.
Не смея больше отвлекать его, Четвёртый выскользнул из кабинета. И это — допрос? Ему удалось увильнуть почти ото всех прямых вопросов. Может, позже будет что-то ещё?
Но прошло ещё два дня, и никакой дополнительной слежки за собой Четвёртый не обнаружил.
Для всех же новости были безрадостные: Ведьма как в воду канула.
— Как думаешь, где она? — Третий медленно вращал свой бокал с хересом. Стоял поздний вечер, но все Стражи собрались в зале, не торопясь расходиться после ужина.
— На её месте я бы уже был так далеко от этого леса, как только возможно, — отозвался Четвёртый.
— Но ты здесь, — хихикнула Шестая.
— Я не на её месте, — резонно заметил Четвёртый.
— И что, не погонишься за ней? — это поинтересовался Пятый, виконт. Все были наслышаны об отношениях Четвёртого и Ведьмы. Ведь именно Четвёртый был причиной случившегося. Именно его отравили запрещённым ядом. Именно из-за него схватили Тиантей.
— Я не идиот.
— Отрадно слышать, — хмыкнул Пятый.
На самом же деле Четвёртый только и ждал, когда они разойдутся спать. Отправиться сейчас к схрону, где он оставил Тиантей и Линтакли, было безумным риском, но нужно было принести им нормальной еды и на всякий случай пополнить запас лекарств. Да и вообще, жива ли ещё Ведьма? В прошлый раз никто не заметил его отсутствия, хотя пропадал он полночи. Оставалось только надеяться, что в этот раз у него тоже всё получится. Но сейчас главной проблемой было не уйти из Гнезда или вернуться в него. Основной бедой были усиленные патрули в Роще: выбраться незамеченным из самой Рощи, где стояло Гнездо, было сродни высокому искусству.
Дожидаясь в своей кровати, пока древо затихнет, Страж сжал кулон, и почти сразу перед его внутренним взором предстала спальня, где он оставил Ведьму. По крайней мере, они никуда не перемещались. Прошёл ещё час томительного ожидания, прежде чем Четвёртый отправился в путь.
С кулоном, помноженным на способности перевёртыша, он ощущал себя каким-то удивительным сверхсуществом. Стоило большого труда не забываться и не терять бдительности. И вот он на месте. Отворил дверь чёрного хода и, никем не замеченный, скользнул внутрь. Линтакли не слышала его, пока он тихо не кашлянул прямо над её плечом. Она вздрогнула и повернулась. Бледная, с синяками под глазами, в мятой одежде, сейчас она сама на себя не была похожа.