– Пожалуйста! Не нужно изводить себя. В этом нет вашей вины – горячо шептал я, даже не замечая слез. Собственных… непрошенных… слез! - смахнув тыльной ладонью непонятную пелену с глаз, я все-таки отвернулся от мужчины и вновь посмотрел на две серых детских души.
– Вот вы кашу заварили ребята. Тяжело будет ее расхлебывать... Но я все равно попытаюсь что ни будь сделать. Попробую помочь вашим родным, чем смогу. Не волнуйтесь детишки и спите себе спокойно. А я непременно помогу этим глупым взрослым - моя прощальная речь была наполнена теплом и светлой грустью. Я хотел, что бы в последние минуты своего существования Егор и Настя могли почувствовать хоть что-то хорошее. Хотел что бы хотя бы один лучик света озарил это царство мрака и скорби. Почему-то я был уверен, что разум человеческий в таком эфемерном состоянии все же может слышать, видеть... чувствовать. И их вряд ли бы порадовало столь плачевное состояние близких людей. По этому... – Пожалуйста, не беспокойтесь. Я обязательно помогу им. Я обязательно им помогу - продолжали шептать губы - Прошу вас не беспокойтесь. Идите с миром! Хотя, прощаться не буду. Лучше я просто скажу вам... до свидания!
Стоило лишь отзвучать последним словам, как я, нарушая обещание данное мирозданию, нанес свой первый в карьере «война духа» удар. Всего один, но его с лихвой хватило чтобы оборвать две тончайшие нити, которые, словно цепи, удерживали детские души в земном плену. Два больших серых облака, сливаясь друг с другом словно в танце, устремились ввысь. Фантазия рисовала расплывчатые фигурки прильнувшие друг другу в бесконечном, крепком объятии. А в конце их вознесения, на самой грани чернильных облаков, взорвался огромный серебристый фейерверк, на несколько долгих, очень долгих мгновений сделав небо чуточку светлее.
- До-свидания ребята. Мы непременно увидимся в будущем, в следующей жизни, которая будет куда счастливее прежней - прошептал я, вновь ставшим мрачными небесам, после чего наконец-то опустил свой взор обратно на грешную землю. Глаза немилосердно щипало, поэтому пришлось протереть их рукавом своей многострадальной ветровки.
- Дождь. Ты опять вымочил мне все лицо. Хотя я все же благодарен, за то что капли твои были такими теплыми. Спасибо тебе дождь - наконец-то отняв чуть влажный рукав от лица, я вновь взглянул на мир широко распахнутыми глазами. Более не было серой пелены передо мной, лишь две могилы да два лежащих поодаль, одинаковых деревянных креста. Пару щедрых горстей тяжелой влажной земли я бросил в темные ямы, прощаясь с краткими прожитыми годами двух достойнейших людей. Протер рукавом фотографии с которых на меня смотрели, веселая непоседа Настя и счастливо улыбающийся Егор. Неспешно смахнул капельки грязи со свежевыструганного покрытого лаком креста. И лишь проделав все это, наконец-то развернулся, вновь сталкиваясь с мрачным напором людской массы.
- Ну что же, теперь пришла пора разобраться и с вами – пригрозил я скорбящим, при этом не чувствуя полной уверенности в собственных силах. Хотя это было не так уж и важно. Главное что сейчас, игнорируя остановленное Тенью время, с неба сыпет мелкий дождь и он наверняка сможет остудить разумы стоящих здесь людей. Он наверняка сможет размыть их боль.
***
Это было игрой в одни ворота. Всей нашей с синаем совместной мощи, увы, не хватало что бы выдержать напор «концентрированного» людского горя. В общей массе оно было не таким уж и страшным и я стоически выдерживал его нападки, но стоило лишь мне заглянуть в глаза практически любому стоящему человеку, как в моей прочнейшей броне воли тут же появлялась брешь. Долго выдерживать эту схватку взглядов было попросту невозможно, поэтому раз за разом приходилось отступать, принимая очередное по счету поражение. Понятно было что биться в эту стенку попросту бесполезно, но я, словно упрямый баран, не зная обходного пути, продолжал таранить ее без сколь либо заметного результата. Получив в очередной раз особо увесистую оплеуху от худощавой и на вид довольно молодой женщины являющейся матерью почившей Анастасии, мне пришлось все же признать свое бессилие.
«-Я хочу чтобы ты не отворачивался от горя этих несчастных» - в очередной уже раз прокрутил я в мыслях слова мироздания, старательно пытаясь уловить ускользающий от меня смысл - Не отворачивайся… Раздели их боль... Прими и раздели их боль…
Озарение, как ему и положено, было внезапным. Мне пришлось вцепиться ногтями в свою "скользкую добычу" в стремлении ее более не упустить. Осматривая появившуюся идею со всех сторон, я все сильнее убеждался в том, что ее воплощение будет, мягко говоря, рискованным. Хотя деваться было особо некуда, слишком многое стояло на кону. Новый план был наконец-то создан и мною же принят к исполнению.