Айрис (грустно). Может… может, приготовить тебе ужин?
Сидней (поднимается и отходит, чтобы не встречаться с Айрис глазами). Что?… Нет, не стоит, спасибо. Через час нам с Уолли надо быть на Макдугал-стрит. А после мы где-нибудь перекусим с ребятами.
Айрис. Пригласи их сюда. Там… в холодильнике полно всего… даже пиво есть.
Сидней (все понял). В холодильнике?
Айрис. Да. Ты уж извини, Сид.
Сидней. Поздно намерена вернуться?
Айрис. Думаю, что поздно.
Сидней (наконец). А кто там будет, на этой вечернике?
Айрис. Откуда я знаю, кто там будет. Знакомые Люси.
Сидней. Знакомые Люси… Наверно, «будущие»?
Айрис. Что?
Сидней. Будущие, говорю. Будущие актрисы, будущие постановщики… Такие прямо льнут к Люси.
Айрис. Некоторые ее друзья процветают.
Сидней. Например, Бен Эш?
Она круто поворачивается к нему, и они обмениваются красноречиво-яростными взглядами.
Айрис (оседлала своего конька). Сид, давай кое о чем договоримся, признавая реальное положение вещей. А реальное положение вещей состоит в том, что между нами возникло какое-то отчуждение, и мы не знаем, что это означает. Поэтому давай, как цивилизованные люди, договоримся, что… что пока мы не осмыслим своих отношений… отношений ко всему… не будем задавать друг другу ненужных вопросов.
Сидней. Я буду задавать любые вопросы, какие захочу! Айрис, дорогая, ты что, все еще встречаешься с этим шутом?
Айрис. Мы виделись только однажды… после того раза.
Сидней. Однажды вполне достаточно.
Айрис. Он думает, что сумеет помочь мне.
Сидней. В каком смысле?
Айрис. Попасть на сцену, вот в каком.
Сидней. Почему же он не хочет повидать пас вместе?
Айрис. Не знаю. Наверно, он думает, что я уже взрослая.
Сидней. Еще бы!
Айрис. Но это не главное, Сид. Главное, что мне хочется жить по- другому. Не так, как…
Сидней. Как что?
Айрис. Не так… как сейчас. Чтобы не слышать этих бесконечных разговоров о реформах и Альбере Камю. Чтобы не экономить каждую монету на занятия с каким-нибудь бывшим актером, который дает уроки, потому что уже не может играть. Наверно, можно жить как-то иначе.
Сидней. От бывших к будущим! Прогресс, ничего не скажешь.
Айрис. Бен знаком с очень влиятельными людьми… С людьми, которые добиваются своего.
Сидней. Где?
Айрис. В театре да и в политике. Особенно в политике. Такие пе болтают, а делают дело. Они не возьмутся издавать газету без гроша в кармане. И уж тем более не станут ввязываться в безнадежную избирательную кампанию, чтобы вылететь в трубу. И все ради чего? Ради Уолли? Если даже часть из того, что о нем говорят, правда…
Сидней. Стоп! Что же о нем говорят? (Он ждет, наверняка зная, что ей нечего сказать.)
Айрис (в ловушке). Сама-то я ничего не знаю, но Люси думает…
Сидней (поднимает руку: вопрос исчерпан). Ты права, Айрис, — первый раз в жизни! Ты ничего пе знаешь.
Айрис. Сидней, это тебе не «Серебряный кинжал». Ты связываешься с акулами, как ты не понимаешь?
Сидней (решительно: ему виднее). Давай договоримся, Айрис: за мной останется Сити-холл, с которым я буду сражаться, а за тобой Шуберт-элли[4].
Айрис (устало). Как хочешь, Сидней.
Сидней. Нет-нет, не увиливай. Что же собирается сделать для тебя этот знаменитый деляга Бен Эш?
Айрис. Он уже подыскал мне работу.
Сидней. Ну? Что же ты пе сказала? Где, в каком спектакле?
Айрис (заранее занимая оборонительную позицию). Это не совсем спектакль… Но уметь играть все равно нужно… Немного.
Сидней пристально смотрит на нес.
Реклама на телевидении.
Сидней. Айрис, как ты можешь?
Айрис (с жаром). Ну, конечно, мы какие-то особенные, Сидней Брустайн. Мы лучше всех. Но я тебе вот что скажу: если ему удастся устроить эту работу, я пойду. Хоть не буду киснуть в кафе в ожидании «чистого искусства».
Сидней. Дело не в том, куда ты устраиваешься на работу, а в том, как ты устраиваешься. И что тебя тянет к Люси и ее знакомым? Неужели за пять лет, что мы вместе, ты не научилась выбирать друзей? (Привлекает ее к себе.)