- Ну и что?- наконец подала голос пораженная Денис,- это просто особенность генотипа. Уже тысячи лет преследование гомосексуальных отношений почти во всех мирах галактики карается законом.
- Это никак не могло повлиять на принципы Уильяма Стентона. Повторяю, он был весьма и весьма архаичен в своих взглядах на человеческие отношения. И,естественно, гей для него являлся попросту недочеловеком. Недовольство мягкостью и чувствительностью маленького Формена у старика сменилось яростью, когда он узнал о любовной связи правнука с юным камердинером.
Прежде всего, патриарх постарался, чтобы в информационные программы просочились сведения об интрижке Стентона-младшего с одной из любовниц самого Уильяма. Ибо, с его точки зрения, это был гораздо более пристойный повод для изгнания Формена из родового гнезда. Кстати, незадачливый камердинер вскорости бесследно исчез. И деньги старика помогли без скандала замять это дело. Мне кажется, для молодого наследника это был первый наглядный урок физической расправы с неугодным. И, должно быть, именно тогда зародилась в нем ненависть к старому тирану, а заодно и к отцу и деду, которые слишком боялись главу семейства и предпочитали ни во что не вмешиваться.
- Ужасно!- едва слышно прошептала Денис Фридерикссен.
Повисло гнетущее молчание, затем Филиппо продолжил, стараясь ироничностью тона скрыть свои чувства:
- Прадед сослал юношу на Вегу 2, где, как известно всем заправляют религиозные фанатики. Этот мир, до сих пор не интегрированный в общегактическую конфедерацию, во многом подобен древним государствам, гомосексуализм здесь карается смертной казнью, что очень импонировало Стентону-старшему. Он не оставлял своим вниманием эту планету и со временем решил заполучить чисто декоративную должность президента Веги2. Это не только льстило его самолюбию, но и давало возможность полностью контролировать правнука, кстати сказать, все-таки самого способного и незаурядного из его потомков. Мне кажется, главе семейства к тому же просто нравился этот старомодно-жестокий мир, где женщина низведена до статуса наложницы, всем заправляют религия и старейшины, царит культ грубой силы, существует смертная казнь. Все то, за что цивилизованные общества до сих пор не принимают Вегу 2, было как раз по нутру нашему престарелому мачо.
- Позвольте,- Дитц даже привстал со своего стула, - у нашего подозреваемого, тем не менее, была очень прехорошенькая подружка,- он указал на Ниннет, чье лицо было уже не бледным, а пепельным,- я, во всяком случае, был извещен о ночном визите этой милой малютке к нашему красавчику.
- О да,- согласился Филиппо и мягко улыбнулся внезапно залившейся краской горничной,- именно это увлечение отчасти реабилитировало нашего антигероя в глазах его прадеда. Формену было, наконец, позволено ненадолго покидать пределы Веги 2, отправляться в его любимые путешествия. Правда, всегда только в обществе Ниннет. Следует отметить, что Формен, как ни странно, изо всех сил статался скрыть этот роман от посторонних. Не впервые они путешествуют вот так. Он - туристом, она - чаще всего поварихой или помощницей в оранжерее. Очень редко - тоже туристкой, но, разумеется, в отдельной каюте, на другом конце корабля. Причем, обычно она сказывалась больной и почти не покидала своих аппартаментов. И все потому, что не Формену, а именно Ниннет нужно было избегать настойчивых папарацци. Ведь только на Веге 2 есть цензура и нет свободных журналистов. За ее пределами о каждом из нас могут разузнать и раструбить многое. И если нужно хранить скелет в шкафу...
- Ни за что не поверю,- что бы эта девочка был замешана в преступлениях, -вспылил Генрих Дитц.
- Вы - идеалист,- вкрадчиво заметил Д'Агилерос, - или вам попросту очень нравится Ниннет. И я вас не осуждаю,- добродушно улыбнулся он побагровевшему Дитцу,- таких глаз я больше не встречал. Хотя в первый раз увидел их много лет тому назад, забыть не мог. Вот только не сразу смог сопоставить эту девушку и невероятно талантливого мальчишку-танцора, встреченного в таверне захолустного порта. Совсем ребенок. Но такой грации, пластики и невероятного чувства ритма я не встречал больше никогда, даже в самых прославленных театрах мира.
- Мальчишку!- Поражен был не только пожилой секьюрити. Все глаза обратились к бедной поникшей Ниннет.
- Как видите, чтобы быть с любимым Нику Ясмену пришлось сменить свой пол и свое имя. Полагаю, наша парочка полагала это временным явлением. Но все же гордость не позволила мальчику изменить свои чудесные глаза, наследство редкостной примеси элфийской крови. Не хотел он и затенить их контактными линзами. А, коль так, всегда существовала опасность однажды быть узнанным. Точно также, как я, мог встретиться и кто-то другой, видевший однажды маленького танцора и хорошо запомнивший его. Но опасность многократно усиливалась, если бы это лицо мелькнуло в межпланетных новостях. Безусловно, нашелся бы кто-нибудь известивший Уильяма о порочной, по его мнению, любви Формена к трансвеститу. И это, естественно, грозило правнуку лишением наследства, а Нику-Ниннет могло стоить жизни..