- Мне следует проследить, чтобы обряды у сестры прошли хорошо? – уточнила девочка, улыбнувшись и постаравшись горькую мысль о скорой разлуке прогнать прочь. Сестра ведь так скоро уедет! И Фаха останется совсем одна, служанки все взрослые, они не в счет.
- Не совсем. Обряды пройдут для вас обеих одновременно, - как-то странно дернулись губы мамы Сайбини, и, хотя рядом даже были женщины из работниц дворца, но жена Каора отчего-то вдруг на миг крепко обняла падчерицу. – Ты примешь в них такое же участие, как сестра Маюри.
- Но… - растерялась Фаха. – Матушка, но эти ритуалы проводятся для невесты!
- Ты тоже выйдешь замуж, как и твоя сестра. Для тебя тоже нашли жениха, - Сайбини вздохнула. – Ты будешь второй женой, дорогая, будь готова к этому. – Темно-карие глаза расширились и удивленно блеснули, и тут же скрылись под густыми длинными опущенными ресничками. – Поэтому я передам твои поручения жене твоего брата Сабдуха, твоей сестре Шали, а ты поспеши, к ужину тебе следует нарядиться и провести ритуал очищения. И приготовить подарки для будущей сестры, у твоего супруга есть сестра. – Фаха отстраннено кивнула, с трудом осознавая смысл только что прозвучавших слов. Отец ведь вчера утром был в их с сестрой спальне, рассказывал Маюри о женихе, но ни словом не обмолвился о том, что и Фаха тоже выйдет замуж! За кого? Она знала, что сестру выдают за принца Алкира, сына короля далекой северной страны Рокканд. Что принц еще довольно молодой мужчина, именитый воин, об искусстве которого в один голос говорили мастера Сархара и Басскарда, маг Огня, образованный и умный человек…
Но кого же тогда отыскали Фахе? Вторая жена… Это значило, что ее будущий супруг уже имел жену, и главной будет та женщина, которую Фахе предстоит научиться считать сестрой, и не ревновать к ней мужа. Но многоженство только в Сархаре и Кальре, и, по слухам, на Южном Арраке в тамошней Империи… В какое-то мгновение девушка, покорно отправившаяся исполнять указание мачехи, даже искренне позавидовала старшей сестре. У Маюри ситуация была совсем другая, принц Алкир с севера, там жена всегда одна…
***
Но при взгляде на грустную бледную заплаканную сестру злость как-то немного рассеивалась, скорее, уступая место горькой солидарности. Уехать навсегда из родного дома, и больше не иметь возможности без мужа переступать его порог. Только если овдовеешь, там было три дороги. Войти в погребальный костер супруга, остаться в его доме, где станет главенствовать его старший сын со своими женами и детьми, или и вовсе отец мужа и главенствует, или вернуться в дом родителей. И, даже если вдова осталась еще совсем молодой, более никогда не могла она выйти замуж, это значило совершить грех и богохульство. Супруг ведь раз и навсегда дается, каким бы он ни был…
Оставить здесь всю прошлую жизнь, расстаться с братьями, матерями, отцом, и даже с такими знакомыми с детства слугами! С подругами – дочерьми других Каоров, с женами братьев и совсем маленькими племянниками – сыновьями двух старших братьев. Проститься с сестрой, с которой вместе выросли и каждый день провели рядом, от которой никаких тайн, как будто сердце и голова одни… Ведь только Маюри и знает, что Фаха грамоту выучила, умеет читать и писать. Хотя оно и не по традициям, но разве от сестры могут быть какие-то тайны? И вот теперь… Только теперь, услышав о своей будущей свадьбе, девочка по-настоящему поняла, почему сестра после известия ходила такая грустная, молчаливая, и плакала, и в уголках глаз собирались непрошенные слезы. Она и вовсе даже имени своего жениха не знает, разве что понятно, что он тоже вечером в их дом придет, и, скорее всего, из местных, в Кальру-то редко сархарок отдают замуж. Может, сын Каора Дажго, принц Абдалах? Редко, когда у Каора, да с тремя женами, один только сын, а Абдалах да, один, но сестры у него две… Да и женился он всего месяц как, чтобы вторую жену брать так скоро…
Хотя Абдалах еще и неплох, она его знает даже, искусный воин, в Школе в Минауре магии учился много лет, вроде как Стихиями повелевает, справедливый, образованный. Отец говорит, будущий член Совета Пятидесяти Каоров, несомненно. А туда только лучшие попадают…
- Фаха? – уже в купели, пока служанки промывали густые длинные пряди, коим скоро предстояло стать косами, вековечными, нарушила сдавленное молчание сестра, удивленно наблюдавшая до этого за младшенькой. – А разве ты…
- Мама Сайбини сказала, что я тоже выхожу замуж, - что младшая дочь Каора Мунго всегда прекрасно умела делать, так это изображать улыбку, когда душили горло страшные спазмы слез.
- Что?! – удивленно уставилась на сестренку Маюри, которой на миг показалось, что она ослышалась. Такого еще не бывало, чтобы сразу и старшая, и младшая сестра стали чьими-то женами, все-таки обычно какое-то время проходит… - За кого?! Тебе рассказали?
- Нет, - по щеке предательски поползла слезинка и голос не менее предательски дрогнул. – Не рассказали…
- Но… - выдохнула вторая девушка. – Но мама Сайбини… Она бы не стала шутить, и она бы сказала, кто твой жених…
- Но, однако же, - грустно улыбнулась на это Фаха. – Не сказала. Наверное, отец велел ей пока не говорить мне, за кого я выйду замуж. Хотя… Значит, я поскорее смогу приезжать в твою новую семью со своим супругом, - словно даже для себя силясь найти в будущем что-то светлое, сдавленно улыбнулась девочка. – Мама Сайбини только сказала, что я буду второй женой.
- Ох…
***
Ужин служанкам удался на славу, и старший из гостей, седовласый мужчина, хромавший и тяжело опиравшийся на трость, довольно улыбался, вкушая богатые угощения, поставленные на стол одним из главных Каоров Сархара. Младший же, очень красивый молодой человек, что Фаха отметила, украдкой бросив на него пару взглядов, с длинными, вьющимися немного темно-каштановыми волосами, длинными же ресницами и острыми, ровными контурами скул, ел молча, с каким-то мрачным выражением лица. Жених Маюри, принц Алкир. А где же жених Фахи? Здесь ведь только король Карлон Мудрый Каэрри и его сын…
Но не за короля же Карлона, право. Не может же быть того, чтобы младшая сестра в одночасье превратилась в мачеху супруга старшей! А тут только гости из Рокканда и их свита… И вот тот мужчина в черных одеждах, за спиной у принца, господин Амэн, довольно молод, немногим постарше своего повелителя. Да нет, роккандские законы не допускают многоженства.
- Все блюда были просто восхитительны, Каор Мунго, - мягкий обволакивающий голос раздался впервые с того момента, как этот молодой воин и волшебник въехал в дом отца. – Ваши повара показали незаурядное мастерство, и, смею отметить, превосходные таланты. Я счастлив чести быть гостем в вашем доме.
- Вы весьма любезны, Ваше Высочество. Как ваш будущий тесть, я смею надеяться, что вам окажется по нраву пребывание у нас. Мои супруги и жены моих сыновей приложили все усилия к тому, чтобы вы ни в чем не нуждались, пока остаетесь в нашем доме.
- Прекрасно, - а вот этот старческий, почему-то очень неприятный для слуха голос Фаха уже слышала. Отец принца Алкира, внешне воплощение спокойствия, гордости и величия, и даже оделся, не в пример сыну, по местным обычаям, в вышитый золотом алый халат-кафтан. Но что-то в нем казалось юной сархарке подозрительным и недобрым, и он ей решительно не нравился с первых мгновений. – Однако же, как человек занятой и деловой, я бы хотел перейти к причине, побудившей нас посетить скромный дом Каора Мунго. Мы писали вам с предложением сочетать браком вашу старшую дочь, принцессу Маюри, и моего сына, кронпринца Империи Великий Рокканд, Алира Каэрри. – Империи? Но отец говорил, что это королевская семья, а не императорская… - Однако же, как я писал почтенному Каору Мунго, некоторые размышления подтолкнули нас изменить условия нашего предложения… - Изменить условия? Фаха покосилась на страшно побледневшую сестру. Она всегда восхищалась тем, какая Мэй красивая – смуглая, гибкая как тростинка, стройная, с идеальной кожей. Длинные черные как сажа волосы вьются изящными локонами, глаза большие, темные, и ресницы очень красивые, длинные. И какое бы саюджи не надела, ей всегда к лицу, мама Сайбини даже говорила, что Маюри одна из самых красивых девушек среди семей Каоров.