Люди, сидящие прямо над костром, в том числе и Вишня, были словно спящие, в их носы и рты непрерывным потоком заходило то самое сияние, а то, что не попадало внутрь их, устремлялось вверх, рассеиваясь под потолком. От этого костра совершенно не было дыма.
Сложивши руку на руку, отец стоял над лежащим на полу Лукой.
— Ну что? — В строгости вопрошал отец — Не хочешь рассказать, где дрова, которые ты должен был привезти? Вишня сказала, что вы перераспределили обязанности и ты взялся их везти.
Лука будто отходил от затяжного сна, пытаясь настроить глаза, слух и рассудок. Прокашлявшись пару раз, он начал лениво подниматься на ноги.
— Пап… — Виновато начал Лука, с неохотой проговаривая каждое слово — Они были очень тяжёлые, тащить их надо было из чёрт его знает вообще откуда, даже дальше того, где живёт Давид.
Лука ободревши, уже с возмущением:
— Конечно я устал! Я оставил их недалеко от дома, припрятал, с ними ничего там не случиться. Сейчас могу пойти принести.
— О-о — Громко начал отец — Поверь, сын, с ними много что может случиться! Все знают какой ты нерасторопный. За тобой могли следить, как раз ожидая, что ты в очередной раз можешь подумать, а, оставлю-ка их тут, здесь ведь на километры вокруг пустошь, ни духа, ни следа!
Лука усмехнулся:
— Хах, ну да, так я и думаю. Ты это когда в телепаты заделался?
Лука отхватил лёгкий подзатыльник.
— Смешно тебе? — Крепко взявши Луку за плечи и приблизившись к его лицу, пытался достучатся до него отец — Лука, здесь везде пустошь, где повсюду есть и чей-то дух, и чей-то след.
— Ну ты всё-таки преувеличиваешь — Объяснялся с ним Лука, стараясь подальше отодвинуть своё лицо от его лица — Не надо воображать из тьмы и мрака нечто большее, чем они есть на самом деле. Это просто тьма и мрак, и редкие, одинокие огоньки людей.
— Слушай — Продолжал Лука — Я схожу сейчас, я отдохнул, полон сил. Ты главное не беспокойся.
Лука спокойно высвободился из хватки отца и двинулся к выходу из комнаты. Спокойно, надеясь, что отец отпустит ему этот инцидент без дальнейших разбирательств. Но отец остановил его, стоило Луке подойти к дверному проёму. Лука медленно повернулся к отцу.
— Подойди — Сказал отец. Лука чувствовал в этом какую-то угрозу, но послушался, и молча подошёл к нему.
— Ау! — Луке достался ещё один отцовский подзатыльник.
Выждав немного, когда Лука прочувствует всю прелесть его добротного подзатыльника, отец объяснил:
— Я из-за тебя за ни за что разбудил сестру, в следующий раз, будь добр, поставь около себя какую-нибудь табличку: «Пап, это виноват я».
— Хорошо — С болезненным шипением ответил Лука, почёсывая затылок. Он вновь развернулся и уже спешным шагом вышел из комнаты.
Лука наощупь проходил по тёмному коридору, он весь был мягкий, точно так же, как и комната с костром, был обильно устелен утеплителями.
Наконец, Лука добрался до их небольшой складской комнаты, там он быстро смог нащупать лампу, которую повесил себе на шею, всё это он делал во мраке, но довольно быстро, как на автомате.
Верёвка у лампы затягивалась, так, чтобы горлышко лампы утыкалось прямо к подбородку тому, кто её носит. Затем, так же наощупь, Лука нашёл небольшую деревяшку, которую тут же плотно приложил к своим ноздрям.
Он начал жадно вдыхать. Деревяшка разгоралась таким же пламенным сиянием, как и костёр в комнате.
Когда деревяшка разгорелась, Лука положил её в лампу. Комната залилась тёплым светом. В ней на стеллажах лежало только дерево и бумага — пару брёвен, дрова, деревянные игрушки, несколько книг, обломки кровати, стульев и прочее. Все эти вещи были хорошо отсортированы, каждая лежала на своём месте, под которыми были специальные плашки.
Меж тем, Лука начал вдыхать сияние пламени из лампы и, так и встав посреди склада, погрузился в сон.
Лука очутился где-то посреди засушливых краёв, вокруг были всякого рода колючки, небольшие сухие кустарники и рядом стояло иссохшее деревце.
Утыкаясь в горизонт далёких гор, восходило яркое Солнце.
Подойдя к деревцу, Лука похлопал его по его чёрствому стволу, так, будто благодарил его за что-то. Затем, он принялся оглядывать окрестности. И везде вокруг, на все дали — мёртвая пустыня. Он выбрал приглянувшееся ему направление и побрёл вперёд.