— Вы мой Совет, и должны знать, я принял решение передать корону принцу Виллему в следующее воскресенье. Мы отдадим дань уважения нашему почившему другу, и поисками его убийцы официально займется мой сын. Мой сын Виллем.
Новость привела в шок всех без исключения, и тишина в комнате стала подавленной и гнетущей. В воздухе появился острый привкус страха. Шадар тихо выдохнул. Для двух других советников, еще не посвященных в планы Диаля пересесть на другой корабль, решение короля казалось полным крахом. Дане понимал, что жить ему осталось неделю, ведь соглашение с Иррисом он подписал, и по лицу было видно, что мысленно он уже собирает вещи. Шалле нахмурился, даже потер пальцами лоб, просчитывая, сколько продержится на месте первого советника, и что ему за это будет от Ирриса. Они явно подозревали, что Марселуса убил именно законный сын короля.
Совет продолжался в привычном режиме. Король требовал отчетов, говорил о ближайших планах, но отвечали все рассеянно. Утомившись окончательно, Альмис магическим колокольчиком призвал обратно толпу своих врачей и отпустил всех нетерпеливым жестом.
— Ваше Величество, — обратился к Альмису Диаль. — Я прошу еще минуту Вашего внимания.
Король недовольно прищурился, фокусируя взгляд на своем теперь уже третьем советнике. Остальные выходили, только Виллем задержался у дверей, с интересом смотря на Диаля. Король мрачнел. Но Шадара подобными взглядами было не смутить. Если упустить момент сейчас, то с подписью на свидетельстве о браке может возникнуть пренеприятнейшая путаница. К сожалению, дракону его положения было не обойтись без разрешения короля. А если бумаги подпишет Виллем, и Иррис устроит переворот, они окажутся недействительными. При обратной ситуации, все могло оказаться точно так же. Поэтому стоило получить подпись легитимного короля, пока тот жив. Последнего легитимного короля драконов.
— Я прошу Вас подписать мое свидетельство о браке, — Диаль склонился в поклоне, ожидая ответа.
— О браке? Вы решили жениться, Диаль?
Виллем прикрыл двери за советниками и раскованно привалился к стене с шелковыми обоями. Ему тоже хотелось услышать ответ.
— Да, Ваше Величество.
Альмису поднесли очередной бокал тонизирующего зелья, и он больше внимания уделял напитку. Вокруг суетились врачи. Виллем с усмешкой подошел к Диалю и забрал папку. Раскрыл, прочел.
— Времени ты не теряешь, — одобрительно улыбнулся принц. — Мое предложение, надеюсь, ты тоже уже принял?
— Я хотел бы поговорить с Вами об этом чуть позже, Ваше Высочество, — мягко отозвался Шадар.
Виллем изогнул бровь. Перевел взгляд с Шадара на отца… В темно-зеленых глазах появился очень недобрый и веселый блеск, а в руке — золотая ручка. И бастард поставил на свидетельстве росчерк и дату раньше, чем Диаль успел вернуть себе бумагу. Сахарно улыбнувшись, принц передал папку обратно.
— Вот видишь, как все просто. Теперь-то ты сделаешь все, чтобы эта бумага стала настоящей. Через неделю. И оставалась ею всегда.
Диаль дернул желваками, по скулам прокатилась волна темных чешуек, а зрачки опасно вытянулись. Виллем смотрел на него почти с восхищением. Но восторг его больше относился, конечно, к собственной удаче. Тихо рассмеявшись, принц панибратски приобнял Шадара за плечи и вместе с ним развернулся к дверям. Король, кажется, этого даже не заметил, ему уже поправляли подушки, чтобы он мог лечь.
— Пойдемте, советник, обсудим наш план, где потише.
Виллем вышел с ним в коридор и раскрыл телепорт. Бело-золотой и зеркальный простор сменился теплыми древесными оттенками личных покоев принца. Отделка здесь была скромнее, чем в спальне Ирриса, но не дешевле. Отпустив советника, Виллем прошел к столу с напитками и налил себе коньяка.
— Надеюсь, раздеваться не предложишь, ты и так уже поимел меня на глазах всего Ниррана! — прошипел Диаль, едва сдерживаясь, чтобы не придушить потенциально будущего короля.
Виллем со смехом растянулся в кресле:
— Ну что ты, милый, как видишь, в одежде мне больше нравится. Ощущения острее. Да и ты у нас теперь женат.
— Через неделю! Если тебя не казнят, как самозванца! — советник со злостью бросил папку в кресло, затем сел туда же. От гнева его почти трясло. — Я и так собирался принять твою сторону. Даже вне зависимости от того, ты убил Маркуса, или нет.
— Тогда к чему скандал? Может, вина?
— Подавись своим вином, ублюдок!
Принц не подавился, но рассмеялся еще приятнее:
— Мне всегда нравилось это слово значительно больше, чем бастард. В нем глубины больше. И правды.
Диаль выдохнул. Вспышка гнева, алой пеленой устилавшая глаза, медленно рассеялась. Шадар сосредоточился, размышляя над положением, в которое поставил его в очередной раз Виллем.
— Ты трус, — пренебрежительно возразил Диаль, — ты ни разу не встретился со мной без поддержки короля или двора. Ты давил на меня чужим авторитетом.
Принц пожал плечами с полнейшим равнодушием:
— Потому что мне нужен был твой положительный ответ, а не твои вечные дипломатические увертки. Их я уже наслушался!
Диаль снова почувствовал, как его переполняет ядовитая злость:
— Ты перешел все границы! Ты вмешиваешься в мой брак с Истинной парой! Хотя знаешь, чем тебе это может грозить.
Виллем покачал головой:
— Чем же? Посмотри внимательно на бумаги, там моя подпись. Хочешь еще пожелание долгих лет добавлю?
— Ты не король, Виллем. Твоя подпись — подделка. А я не могу прийти к королю с новой бумагой второй раз.
— Я просто подстраховался. Чтобы ты еще раз не решил сменить сторону.
Советник поднялся с кресла и прошел по комнате до камина. Положив локоть на гладкую полку из красной яшмы, дракон повернулся к окну. Так думалось значительно лучше. Покои принца выходили на внутренний сад дворца. Вид белых и позолоченных беседок в форме шахматных фигур, расставленных в узорах из цветов, успокаивал. Им не хотелось свернуть шею.
— Или ты мне все рассказываешь о своих планах, или я подаю в отставку.
Виллем подтянул к себе позолоченную вазочку и поднял крышку. Запах засахаренного миндаля примешался к терпкому аромату коньяка.
Принц взял один орешек и отправил в рот:
— Король за отставку накажет тебя. Потеряешь земли, пожалованные при вхождении в Совет.
— Переживу.
— Я взойду на трон. С тобой или без тебя. В моем окружении уже достаточно старых аристократических семей, столпов общества, чтобы удержаться. Теперь не я, теперь они ищут моего общества. Мне казалось, я достаточно тебе это продемонстрировал. Поэтому я тоже переживу твою отставку. Переживу, а потом лишу каждого клочка земли. И то, что тебе передал с титулом советника Арси, и то, что ты унаследовал от Шадаров. Но дом, конечно, оставлю. И твой дом будет стоять на моей земле.
— Ничего страшного, — щедро отмахнулся Диаль, — со мной все равно останется моя честь.
Виллем прищурился:
— Как же мне этого не хватало! Гордый Шадар. Примерно то же самое ты мне говорил, когда я уводил твоих муз.
Советник блекло усмехнулся:
— Да, и в отличие от этих муз, я честь сохранил. И мне начинает казаться, что ты затеял завоевание трона, только, чтобы заставить меня держать твою мантию.
— А мне начинает казаться, что ты прав, — в тон поддел Виллем, взяв из вазочки еще несколько орехов. И заслужил острый взгляд от собеседника.
— На твоем месте, я не увлекался бы миндалем. На аудиенции одного короля некая графиня сломала зуб о такой орешек, а потом отравила его, подмешав к ним яд.
Принц хмыкнул, но за миндалем потянулся снова:
— Если не рисковать, к чему жить и стремиться?
— Ты готов умереть за горсть орехов?
— А ты их сначала попробуй, — любезно протянул ему вазу Виллем.
Диаль со вздохом вернулся в кресло:
— Раз уж теперь от твоей жизни зависит мой брак, я предпочел бы, чтобы ты меньше рисковал и стремился. Когда Иррис узнает, что передача трона состоится через неделю, он будет искать способ тебя убить.
Виллем не впечатлился: