Не тратя время на разговоры, дворецкий на ходу выдернул из волос скользкую гладкую цепочку и бросил вперед. Створки окон и дверей захлопнулись, взметнув белые занавески, отсекая их от всех, кто еще оставался в залах. Серебряная лента широким кругом замкнулась на уровне шеи принца, окружая его вращающимся узким кольцом, не давая раскрыть портал. Виллем зло обернулся, досадуя, что охрана осталась где-то внизу.
— Не уделите ли нам минутку Вашего драгоценного времени, Ваше Высочество?
Воздух рядом с дворецким задрожал и заискрился, на плиты террасы шагнул Диаль. Ответить что-либо он тоже Виллему не позволил.
— В мой кабинет, — сказал он и снова исчез. Киан пожал плечами, взмахнул рукой, утягивая пленника цепочки за собой.
А вот в теплой и темной обстановке кабинета дворецкий забрал артефакт, насмешливо презентуя Виллема со скрещенными на груди руками.
— Его Высочество принц Виллем, милорд.
— И куда ты собрался, позволь спросить? — Шадар присел на край стола.
— Подальше от столицы, разумеется. Если дворец сделал официальное оповещение, значит, Иррис уже занял его.
Виллем прошел до дивана, скинул на подлокотник расшитый золотом кафтан и сел. На красивом лощеном лице отпечатались усталость и горечь поражения. Но дракон не поддавался разочарованию, лихорадочный блеск глаз выдавал, что он ищет выход.
Как и Диаль.
— Может, и нет, — протянул Шадар, побарабанив пальцами по краю столешницы. — Мы не знаем, что произошло во дворце. Все советники были здесь, с королем оставались только лекари, стража и секретари… Для начала нужно отправиться во дворец.
— Я, пожалуй, воздержусь, — поднял руки Виллем. — Я не готов сейчас встретиться с братом, он сразу же казнить меня прикажет.
— Глупости, — отмахнулся Диаль и утешил, — сейчас нас ждет три дня траура, погребение и только потом коронация. Так что, пока он не имеет права отдавать приказы на казнь, просто бросит в казематы.
Принц фыркнул:
— Обойдемся без казематов. Я зависим от комфорта. Киан, принеси выпить.
Дворецкий отвлекся от тщательного, медитативного переплетения волос с цепочкой и улыбнулся:
— Чувствуйте себя, как дома, Ваше Высочество.
Принц посыл к действию воспринял меланхолично и магией притянул к себе графин с коньяком с каминной полки, следом — широкий низкий стакан. Дома, так дома.
Диаль посмотрел на лениво-молчаливого Киана, не притворявшегося сейчас дворецким, на бастарда, мрачно потягивающего коньяк и не притворявшегося сейчас наследником. А сам он… А сам он не знал, остался ли советником. И чьим. Еще полчаса назад их реальность была совершенно иной.
Шадар потер переносицу пальцами, давая себе секунду на размышление.
— Мы все знали, что такой исход возможен. И у всех нас подготовлены пути отступления. Но я считаю, что нужно воздержаться от необратимых действий, пока мы не узнаем, что случилось с Альмисом.
Виллем скептически хмыкнул. Необратимые действия. Необратимые действия предпримет Иррис, если медлить дольше.
— Что ты предлагаешь?
— Я отправлюсь во дворец, а вы оба останетесь здесь ждать от меня новостей.
— Прекрасный план, — похвалил бастард, наливая коньяк в опустевший внезапно стакан. — Вернешься со стражей?
— Не доверяешь мне?
— Скорее, слишком впечатлен твоим талантом выживать. С тебя станется снова вернуться в свиту Ирриса.
Диаль качнул головой:
— Это больше не в моих интересах. Мое свидетельство о браке подписал именно ты.
— В чем проблема переписать?
Шадар обреченно воздел глаза к отштукатуренному потолку с лепниной:
— Потому что стоит мне это сделать, как ты снова используешь мои же методы против меня.
Виллем довольно улыбнулся и посмотрел на дворецкого, замершего возле камина со сложенными на груди руками. Тот раскованно опирался спиной на резной край камина.
— Так ты рассказал ему?
Киан пожал плечами:
— Он сам догадался. Почти.
Бастард рассмеялся. По губам Киана едва скользнула тень улыбки.
— Убийца-дворецкий — это так избито, что даже не смешно, — прокомментировал Шадар. — Хотя в реальной жизни практически не встречается.
— Ты знал, кого брал на работу, — меланхолично заметил черноволосый дракон.
Ответить на это замечание было нечего. Действительно знал, в отличие от всех остальных. Но и выбором не располагал. Их связывал долг крови прочнее любых обещаний.
Диаль немного слукавил, рассказывая историю своей семьи Эстель. В живых собирались оставить только младшего, Теона, по мнению короля этого вполне было достаточно. В тот день, после бала, на которые уже начали брать Диаля, карету остановили именем короля, как только они выехали из города. Справедливого суда не состоялось, все решилось на месте. И к счастью Диаля, он был еще жив, когда банда Змей, заинтересовавшись происходящим, отправила на разведку в мертвецкую Киана. Мертвецам ведь ни к чему золото. Змей вытащил его из покойницкой и доставил домой. Всем было проще соврать, что его в карете не оказалось. А через десять лет, когда Альмис устроил зачистку банд в Грязных кварталах, Киан потребовал оплаты долга. Точнее, попытался эффектно умереть на пороге его комнаты, нецензурно раскритиковав охрану дома и слуг. И в доме Шадар еще на одну тайну стало больше.
— Я даже рад, что ты все еще не утратил навыки. Пусть и отрабатываешь их на чужих министрах, — равнодушно отмахнулся Диаль. — Спрячь пока Виллема куда-нибудь и ждите меня. Оба.
— Я и здесь могу подождать, — Виллем отсалютовал графином и поставил его обратно на пол, у ног.
— А если ты не вернешься? — резонно уточнил Киан.
— Тогда… Отправь Теона с Эрранами и Эстель в Роша. И отпусти нашего принца на все четыре стороны.
— А сейчас я под стражей? — иронично поинтересовался Виллем.
— А сейчас ты под защитой, — в тон ответил Шадар и поднялся с места, исчезая в телепорте.
Магия перенесла советника на площадь перед дворцом, и он потонул в столпотворении. Жители столицы обступили ограду дворца. Кто-то скорбел о мертвом короле, кто-то скорбел о живом короле. Обсуждения, опасения, неверие витало разговорами над беспрестанно движущейся толпой. Диаль по краю, не пытаясь растолкать горожан, направился к запертым воротам со стражей. Слуги остановили фонтаны, к небесно-голубым флагам Ниррана добавились черные траурные ленты. Когда Шадар приблизился, стража едва-едва раскрыла ворота, опасаясь, что толпа может хлынуть во внутренний двор. Стоило шагнуть внутрь, как солдаты быстро заперли их вновь, не реагируя на вопросы и выкрики драконов.
Диаль украдкой выдохнул и направился к ступеням дворца, леденея как внутренне, так и внешне. Никто не заподозрил бы в уверенном, надменном вельможе затаенный страх. Но он все же был. Подтачивал изнутри, придавая злости и темноты синим глазам. С каждым шагом приближались ступени, с каждым шагом приближалась неизвестность. Мрамор рождал мягкое эхо под ногами, отдающееся в ушах и сводах крыльца.
Дворец уже переполняли придворные. Разговоры, тщательно скрытые пологом тишины, наверняка не отличались от тех, что звучали на площади. Но здесь все собрались, чтобы выразить соболезнования и поддержку новому монарху. Внимательному, подозрительному, злопамятному и безжалостному. Замечая Диаля, присутствующие кланялись и говорили что-то великосветское. Он отвечал машинально, кивал, даже улыбался, холодно продвигаясь к тронному залу. И почти на пороге, когда показался ряд королевской стражи, его перехватил за рукав Видар Дане, третий советник короля Альмиса, последний оставшийся, помимо Диаля.
— Шадар! — обратился к нему старый дракон с темными тревожными глазами и потянул чуть в сторону. — Нам нужно переговорить.
— Я спешу, — попытался тут же и распрощаться Диаль. Поддержание старых связей до того, как он встретится с Иррисом, опасно.
— Я не займу много времени.
Настойчивость никогда не была характерной чертой для Дане, и Шадар сдался. Тем более, сплетни тоже полезны…