Девушка хмыкнула, оценив стратегию. Действительно, обоюдная ответственность — это кого угодно от глупостей удержит. Даже Теона.
— А ты хитрец.
— Вот видишь, ты уже довольно хорошо меня знаешь, — не сдержался от улыбки Шадар.
За завтраком он непринужденно подвел разговор к отъезду Эрранов, Эстель и Теона. Последний на мотивирующую речь о воссоединении семьи не поддался и прошептал, что Диаль красиво указал теще на дверь. Шадар едва слышно на драконьем ответил, что указал бы ему на Бриш при других обстоятельствах. Младшего лорда альтернатива не впечатлила, он еще не решил, что хуже — захолустное поместье или захолустная страна.
Морин, к счастью, и сама уже скучала по родным стенам и мужу, поэтому идею Диаля восприняла положительно. Впервые они пришли к согласию. Леди Эрран понимала, что во время траура в драконьей столице делать нечего, по крайней мере, она бы точно не разрешила ни себе, ни дочерям развлекаться, когда вся страна скорбит… Выслушивая ее размышления, драконы не удержались от осторожного переглядывания. Скорбели они своеобразно. Старательно. Намереваясь еще продлить траур.
После завтрака Диаль отправился на похоронную церемонию, проходившую во дворце. Официальной религией в Нирране являлась вера в Пантеон Светлых богов, но поскольку, как сами драконы шутили, в небесах они летали, а богов там не видели, то никто ее всерьез не придерживался. Поэтому с королем прощались не в храме, а в его доме: тело в золотых одеждах выставили на белом алтаре перед тронным возвышением для прощания, священнослужителя вся же пригласили произнести заунывную речь, в течении которой все могли подумать о чем-нибудь своем.
Иррис, все еще не привыкший к ощущению трона под своим телом, сидел на нем, любовно поглаживая край подлокотника. Сбоку от него, на ступеньку ниже, стоял священнослужитель, читая по толстой красной книге отходную. Советники стояли в толпе, перед телом, вокруг все пропитывал удушающий запах белых лилий. Диаль отсчитывал про себя томительные минуты, мучаясь от головной боли. Удивительно, как меняется запах цветов в зависимости от ситуации.
— Не зная Вас, можно всерьез заподозрить, что Вы скорбите, Шадар, — прошептал над ухом Арси, вставая за плечом. В голосе слышалась скрытое злое превосходство.
— Зная меня, Вы должны также точно знать, что я неподдельно скорблю, — отрезал Диаль, глядя перед собой на тело Альмиса. И не врал, король умер настолько невовремя, что даже жаль.
Арси позабавлено хмыкнул. Оставлять недруга в покое он не собирался.
— А как поживает Ваша прекрасная супруга? Почему же она не присутствует здесь?
— Потому что ей здесь нечего делать.
— Я слышал, она так красива. Она ведь из Роша? И что же, оборачивается уже Ваша полукровка? Мое приглашение на Вашу свадьбу где-то затерялось…
— Да, в небытии, Арси. Такое бывает, когда Вас куда-то не приглашают.
Алан зло рассмеялся:
— Как всегда дерзкий наглец. Скоро я сотру твое самодовольство вместе с твоим лицом и твоим родом.
— Какие громкие обещания…
— Пусть я не был приглашен, но ты получишь от меня свадебный подарок.
— Спасибо, не стоит беспокоиться. Лучшим подарком для меня будут твои похороны, — любезно улыбнулся Диаль, в глазах тлели синие искры.
— Я уничтожу тебя, — отозвался Алан. — Сожгу, как сейчас сожгут Альмиса.
К телу короля действительно подошли гвардейцы с факелами, зачарованный сиреневый огонь плясал на краю, рассыпая зеленоватые искры. Над залом прогремела ритуальная фраза «Из пламени вышли, и к пламени вернемся», огонь лизнул белый шелк алтаря, мгновенно обращая все в тающие золотые и сиреневые пепелинки, устремляющиеся к раскрашенному потолку. Бесшумное, красивое и мгновенное обращение. Как только последняя пепелинка угасла, в зале раздалась печальная музыка, оседавшая дурными предчувствиями.
То ли вопреки им, то ли в подтверждение, дома его встретила Эстель. Запряженная карета, на багаж которой слуги погрузили дорожные чемоданы, стояла возле ступеней особняка, одетые для долгой поездки Эрраны и Теон сидели в Жемчужной гостиной. Киан разливал бесконечный чай, педантично обновляя серебряные тарелки с пирожными.
— Я не хотела уезжать, не попрощавшись, — ответила на немой вопрос Эстель, вставая с дивана.
— Это чудесно, — Диаль придержал створку дверей, дожидаясь ее.
Они вышли в коридор, и Шадар быстро прижал у себе девушку, целуя. Кажется, створка еще не успела закрыться, если судить по смешку Теона. А молчание леди Эрран стало еще осязаемее.
— Мы раскроем для кареты портал к приграничному пропускному пункту, — сказал советник, отстранившись от ее мягких губ. — Вы покинете Нирран и без магии доберетесь до дома. Я прошу тебя, не используй никакую магию и Теону не позволяй.
— Я знаю законы Роша, — шутливо напомнила она.
Диаль грустно качнул головой:
— Дело не в законах. Я не хочу, чтобы Вас нашли и попытались использовать против меня. Вы не должны пострадать.
Эстель повторила его жест. Не поверила. Это просто очередной способ скрыть правду, чтобы она не беспокоилась. Представить все так, что они могут помешать, стать точкой давления. Чтобы не говорить, что они станут просто жертвами в войне за трон. Она потянулась к нему, погладила по щеке, притянула, целуя. Никогда, даже в пору романтической юности, она не представляла, что полюбит кого-то настолько сильно и безусловно.
— Киан передал тебе документы? — спросил дракон, обнимая жену.
Документы для Эстель на имя Шадар он сделал вчера во дворце. В той путанице и бардаке, что творились сейчас там, королевский секретарь даже не посмотрел на подпись Виллема на свидетельстве, просто поставил печать. Хоть что-то было настоящее…
— Передал.
— Значит, пора, — он с сожалением отпустил Эстель и открыл двери в гостиную, где их ждали.
Прощание снова немного затянулось, уже у кареты. Эстель села в салон первой, надеясь, что, чем раньше они уедут, тем будет проще, а вот леди Эрран, которую не посвятили в нюансы их спешного отбытия, высказала герцогу пространную благодарность за прием. Когда и ее удалось усадить в экипаж, Диаль придержал за локоть Теона.
— Никакой магии и только самые длинные дороги. Не хочу, чтобы вас отследили. Или арестовали. Вас все равно будут ждать в Эрране, чем дольше будете петлять, тем больше шансов, что я успею разобраться с проблемами.
— Знаю, — кивнул брат. — Магия только в случае крайней необходимости.
— Я напишу, когда можно будет вернуться, держи при себе Стекло. Если возвращаться будет нельзя, тоже сообщу.
Теон хмуро посмотрел на брата. Даже ему было уже не до веселья.
— Это все действительно необходимо?
Советник прищурился:
— Я не собираюсь бросать свой дом и ставить под удар жену из-за амбиций Арси! Мы все этого не заслуживаем, — он вытащил из кармана несколько листов бумаги и передал брату. — На всякий случай, я перевел половину состояния в Онтар.
— К эльфам? — удивился Теон, зная о нелюбви брата к длинноухим.
— Да. В случае, если Иррис меня все же казнит, увези туда Эстель. Я не просто так не люблю эльфов, драконы вас оттуда не достанут. Кроме того, у них прекрасный морской воздух и вполне неплохая кухня.
Теон неловко мял в руке банковские бумаги.
— Это все твои аргументы в выборе политического убежища?
— Да. И помни, что получишь его, как и мои деньги, только через мой труп.
Фиолетововолосый дракон ничего на это не ответил, только покачал головой и сел в карету, захлопнув за собой дверцу. Эстель смотрела в сторону ворот все время, пока они говорили, и только когда экипаж стронулся, обернулась к Диалю. Шадар ободряюще улыбнулся на прощание. А ей уже не хватало его.
Киан, стоявший за плечом Диаля, как и герцог, смотрел на исчезающие в воздухе и дороге за воротами искры телепорта. Чувства смешались. Конечно, так будет лучше. Они отправляли их в безопасность, но и в неизвестность. Шадар больше не улыбался, маска невозмутимой уверенности сменилась честной хмурой усталостью и твердостью.