В ответ Сабина могла только опустить глаза, страстно желая, чтобы трапеза поскорее закончилась. Как только произошла последняя перемена блюд, она встала из-за стола и направилась в гостиную. Дядя Симон и Ричард склонились над шахматной доской, предоставив Сабине право одной развлекать своего мужа.
– Вы не очень-то довольны нашим приемом, – заметила она.
– Не употребляйте слово «нашим». Вудбридж – это владение вашего брата. Ваш дом в Волчьем Логове.
– Да, вы правы, – сказала она покорно. Гаррет пристально посмотрел ей в глаза.
– Я не верю в вашу неожиданную покорность. Она заставляет меня удвоить бдительность и все время быть начеку.
– Разве не долг жены во всем подчиняться мужу? – смиренно спросила Сабина.
– Пусть Бог меня простит, но мне больше нравилось, когда вы вели себя по-другому.
В ее глазах вдруг вспыхнули искорки.
– Как «по-другому», Гаррет? Вы приехали сюда, ожидая, что я вызову вас на поединок? И вы разочарованы, что я сдалась так легко?
– Я не доверяю вам, – упрямо повторил он.
– Я воспринимаю это как комплимент. Мне бы не хотелось, чтобы у вас сложилось мнение, что мой характер банален и предсказуем.
Отблески огня в камине заставили ее золотые волосы светиться.
– Вряд ли найдется мужчина, который сможет предсказать, как вы поступите в следующий момент, – согласился Гаррет.
Желая положить конец затянувшейся беседе, Сабина позвала Ричарда:
– Тебе пора спать.
Мальчик преувеличенно громко вздохнул, но послушно оторвался от шахмат.
– Сабина, почему со мной обращаются, как с ребенком? – недовольно спросил он.
Сабина, улыбнувшись, нежно погладила руку брата.
– В школе с тобой будут обращаться гораздо строже, чем я. Там тебе не разрешат утаскивать книги из библиотеки и читать их в кровати.
– Хорошо. Видимо, никто не принимает во внимание, что я лорд и хозяин этого замка. – Ричард поклонился Гаррету. – Я желаю вам спокойной ночи, ваша светлость.
– Спокойной ночи, Ричард. Теперь, когда мы одна семья, почему бы тебе не называть меня просто Гаррет? – неожиданно предложил герцог.
Мальчик просиял:
– Спокойной ночи, Гаррет.
Дядя Симон тоже направился к двери.
– Пора и мне в постель. Я ни о чем не мечтаю больше, как о мягкой подушке и горячей жаровне, чтобы согреть ноги.
Сабина поднялась с кресла, но Гаррет задержал ее.
– Вы хорошо себя чувствуете? – осведомился он.
– Да.
– Вы… – Он искал подходящие слова. – Вы очень несчастливы?
– Если вы говорите о ребенке – то я счастлива, что ношу в своем теле живое существо. И я люблю его.
– Несмотря на то, что ребенок от меня?
– Не надо больше вопросов. Я устала, Гаррет.
– Простите меня. Как я не догадался раньше? Я не общался с женщинами, находящимися в таком положении, как ваше.
– Если хотите, оставайтесь здесь и любуйтесь огнем в камине. Это приятное времяпрепровождение в зимнюю ночь. Я предупрежу слугу, чтобы он посветил вам по дороге в спальню, когда вы соберетесь лечь.
Все тактично оставили Ричарда и Сабину одних на момент прощания. Брат и сестра стояли у распахнутой дверцы кареты, которая должна была отвезти мальчика в Лондон.
– Мне не хочется расставаться с тобой, – тихо сказал Ричард.
Сабина, как могла, старалась поднять его настроение.
– Скоро мы опять будем вместе, – пообещала она.
– Береги себя и дай мне знать, как только родится ребеночек.
– Обязательно.
Ричард изо всех сил пытался держаться солидно.
– Настало время, когда я должен научиться заботиться о себе.
– Да, настало, – произнесла Сабина серьезно. На самом деле он выглядел еще совсем юным и испуганным мальчишкой. – Будь усерден в занятиях. Наши родители там, на небесах, ожидают этого от тебя.
Ричард, опустив глаза, старательно изучал носки своих сапог. Сабина догадывалась, что он прячет от нее подступающие на глаза слезы.
– Обещаю!
– До свидания, Ричард. Пиши как можно чаще.
Он кивнул, забрался в карету и долго махал Сабине из окошка кареты. Она видела его тонкую детскую руку, пока карета не скрылась в тумане.
Впервые они с Ричардом расстались, и Сабина чувствовала, как будто его с болью оторвали у нее от сердца. Она мысленно твердила себе, что он должен расти в окружении мальчишек такого же возраста, но боль разлуки не оставляла ее.
Сабина поплотнее завернулась в плащ, спасаясь от пронизывающего холода. Не испытывая желания общаться с кем-либо, она направилась в луга. Протоптанная в снегу тропинка была та самая, по которой она любила гулять в детстве. Это был ее последний день в Вудбридже, и ей хотелось запечатлеть в памяти дорогие ее сердцу места.
Она миновала каменные амбары, полные зерна от последнего щедрого урожая, и поднялась по склону холма, откуда могла окинуть взглядом весь Вудбридж. Из многочисленных каминных и печных труб курился серый дымок. Потом ее взгляд переместился на болотистые лужайки, сейчас укрытые снегом. Весной они зацветут, но она уже не увидит этого буйного, радующего глаз цветения.
Сабина потеряла счет времени, очарованная красотой окружающего ее ландшафта. Метель прекратилась, и она откинула капюшон плаща, подставив ветру волосы.
Наконец она приблизилась к скрытой подо льдом реке и долго стояла на берегу. Здесь она когда-то боролась с волнами и течением, спасая себя и Ричарда. Эти воспоминания ей бы хотелось похоронить где-нибудь глубоко в душе, но они всегда будут мучить ее.
Прикрыв ладонью глаза, она взглянула на яркое закатное солнце, прорвавшееся сквозь тучи, на голубую полоску чистого неба, на пурпур облаков, окрашенных солнечным светом.
Вздохнув, Сабина побрела обратно к замку. Еще одно место ей надо обязательно посетить перед отъездом.
Сабина вошла в фамильный склеп и направилась прямо к родительским могилам. Опустившись на колени, она отдала последнюю дань их памяти. Она чувствовала себя совсем одинокой на этом свете. Никто не мог дать ей совета, как ей поступать в будущем.
С любовью она коснулась холодных могильных камней, встала и вышла на солнечный свет. Завтра она отправляется в Волчье Логово.
Заслышав шаги, она оглянулась и увидела Гаррета. Он подошел, взял ее за руки, словно стараясь убедиться, что перед ним Сабина, а не ее призрак.
Когда она не вернулась в замок после отъезда Ричарда, он испугался, не убежала ли она от него опять.
– Вам надо торопиться домой, вы замерзли, – заботливо произнес он.
– Мне не холодно.
– Вы должны подумать о ребенке, если не хотите позаботиться о себе.
– А вы о нем заботитесь? – В ее взгляде был вызов.
– Да. Именно поэтому я и здесь, к вашему сведению.
– Конечно. Вы печетесь о своем наследнике, – с горечью сказала она.
Отвернувшись в сторону, Гаррет произнес:
– Ребенок – это та нить, которая нас связывает, Сабина.
Только сейчас Сабина почувствовала, что промерзла до костей. И в душе ее тоже царил холод.
29
Солнце сияло ярко, и кое-где снег уже стаял. Лишь в тени еще громоздились сугробы. Усевшись рядом с Изабель в карету, Сабина отказалась бросить прощальный взгляд на замок. Кортеж проследовал через деревню, и многие крестьяне вышли из домов попрощаться с госпожой. Со слезами на глазах она помахала им рукой.
Изабель попыталась развлечь ее разговором.
– Никогда не путешествовала с такими удобствами. Карета построена и обставлена на славу. У нас есть и меховые шубы, и мягкие подушки, и грелки для ног.
– Да, он не пожалел усилий, чтобы обеспечить нам комфорт и даже роскошь. Но его холодность ко мне меня убивает.
– Когда-то ты смогла разжечь пламя в его душе, Сабина. Сделай это снова. Время и терпение – вот твое оружие, – убежденно заявила старая женщина.
Сабина чуть наклонила голову и поглядела на Гаррета, гарцевавшего рядом с каретой. На нем был черный плащ, длинные светлые волосы развевались на ветру. Взгляд его был устремлен вперед, на карету он не поглядел ни разу. Сабине стало больно от мысли, что ей приходится скрывать свои чувства, прятать от Гаррета свою любовь.