И наверное, Слипи-Гроув вовсе не такой, каким я его считала. А может, я просто смотрю на него теперь другими глазами?
— Майкл, ты побудешь с детьми, пока я займусь Сэди, или мне позвонить их бабушке и попросить ее приехать?
— Я присмотрю за ними, — улыбнулся Майкл. — Детсадовский полицейский. Правда, бывший — но ничего…
Сэди рассмеялась.
Майкл улыбнулся ей в ответ.
Какие у него красивые зубы, подумала Сэди. И замечательная улыбка. Она осветила его лицо, заставила сиять глаза. Майкл так хорошо смотрится с младенцем на руках. К одному колену прижался Такер, Эмбер скачет рядом…
Он похож на… папу. На настоящего доброго папулю. Спокойного и терпеливого, веселого и смешливого.
Сэди закрыла глаза: на нее накатилась новая волна боли, однако на сей раз болела не поврежденная рука.
Когда-нибудь он станет отцом. Возможно, совсем скоро. Он уже приближается к тому возрасту, когда мужчине нужно устраивать свою жизнь.
— О, привет, Майкл!
В дверях возникла высокая, смуглая и невероятно изящная девушка с противным детским голоском. Разумеется, голос медсестры не показался бы Сэди таким тошнотворным, если бы в нем было меньше елея — и елей этот не изливался бы на Майкла.
— Привет, Венда! — спокойно откликнулся Майкл. — Как поживаешь?
Понятное дело, они знают друг друга, подумала Сэди. Полицейские, пожарные и медсестры всегда знакомы. И в конце концов часто сочетаются браком.
— Какой прелестный ребенок! — заворковала Венда и подошла к Майклу, не обращая внимания на пациентку. — Держу пари, что это один из детишек Микки. Я узнаю Макги где угодно!
Тогда оглянись и посмотри немного влево, подумала еще одна представительница семейства Макги.
И вновь ее потрясло, что все здесь знают друг друга. Сэди всегда ненавидела это, еще с детства.
— Венда, нам надо будет сделать рентген руки, — сказал доктор Хейт медсестре. — Принеси, пожалуйста, медицинскую карту Сэди. Через минуту я подойду к тебе в рентгеновский кабинет, Сэди. — И доктор удалился.
Венда неохотно отвернулась от Майкла. Посмотрела на Сэди, перевела взгляд на Майкла, потом снова глянула на Сэди.
— Вы вместе?
— Да, — ответил Майкл.
— Нет, — возразила Сэди.
И они уставились друг на друга.
— Мы приехали в одной машине и несем ответственность за один и тот же выводок — вот и выходит, что мы вместе, — настаивал Майкл.
Сэди почувствовала, как у нее загорелись щеки. Я совсем не то имела в виду! Я думала, что «вместе» означает, что мы… вместе. Пара. Навсегда. До чего же я глупа! Видно, боль в руке подействовала мне на мозги.
— Вместе, — подытожила она. — На время.
Очевидно, именно это и собиралась услышать от Сэди хорошенькая медсестра. Она тут же устремила на Майкла томный взор опушенных густыми ресницами глаз.
— Я собираюсь отвезти детей позавтракать, — сообщил Майкл Сэди почти ледяным тоном. И если мистер О'Брайен заметил божественные ресницы Венды, то виду не подал. — Я приеду за тобой через… — он взглянул на медсестру.
— О, не меньше чем через час, но скорее через два. — Медсестра с такой явной неохотой отвела взгляд от Майкла, что Сэди узнала в ней саму себя и вспомнила, как презирала себя за эту слабость несколько минут назад. Между тем Венда заняла свое место за столом. — Ваше имя?
— Сэди Макги. — Из тех, которых ты узнаешь где угодно. Краем глаза Сэди заметила, что Майкл направляется к двери. — Майкл!
Он остановился.
— Я хочу сказать, спасибо тебе. За то, что ты здесь, со мной.
Секунду он пристально смотрел на нее, а потом покачал головой с вечной растерянностью мужчины, в очередной раз сбитого с толку женщиной.
Почти три часа спустя доктор Хейт вышел, чтобы переговорить с Майклом. Такер и Эмбер радостно сооружали крепость из кофейного столика и кучи журналов. Младенец сидел в импровизированном манеже, сделанном в приемной из легких ширм. Аромат подгузника, который давно надо было сменить, каким-то образом улетучился.
— Через минуту я отпущу ее, — сказал доктор Хейт нетерпеливо расхаживающему по приемной Майклу — долго сидеть он не мог, ужасные больничные виниловые стулья были для его спины просто губительны. — У нее сломана рука, — сообщил врач. — Я наложил гипс и дал ей обезболивающее. Я беспокоюсь, как она справится со всем в таком состоянии. Она не хочет, чтобы я звонил жене, и я понимаю, почему она против, но сегодня ее нельзя оставлять одну, да еще с тремя детьми… — Доктор с любовью посмотрел на внучат. — Они хорошие малыши, но их слишком много даже для человека со здоровыми руками.
Майкл подумал о Сэди — девчонке из «низов», которой приходится теперь присматривать за внуками самих Хейтов. И если Хейты придут сейчас ей на помощь, Сэди сочтет это своим поражением. И ее совершенно абсурдное убеждение, будто все в Слипи-Гроуве ополчились против нее, не рассеется до конца жизни.
Наверное, Сэди уедет отсюда и больше никогда не вернется. Однажды она уже давала такой зарок, но нарушила его. Майкл готов был держать пари, что если Сэди вновь поклянется не появляться отныне в Слипи-Гроуве, то теперь уж слово ее будет железным, гранитным, бетонным…
Но почему-то он не хотел этого, не хотел слышать никаких ее клятв и зароков.
— Может, позвонить родителям Сэди? — предложил доктор Хейт.
— Нет, — решительно отказался Майкл.
— Так я и думал, — со вздохом заметил доктор.
— Я сам за ней присмотрю.
Доктор Хейт вопросительно взглянул на Майкла.
— Я ведь живу напротив, — поспешно пояснил тот.
— Но вам придется побыть с ней несколько дней.
— Я все равно сейчас свободен. Жду, когда городские власти дадут мне разрешение на реконструкцию старой пожарной части. Вот тогда мне и впрямь вздохнуть будет некогда.
— Я рассмотрю ваше предложение, — сказал доктор Хейт. Он был членом городского совета. — Вы восхитительно реставрировали старый особняк Барнаби. В жизни не видел более прекрасного дома! Не о нем ли писали в «Наследии»?
— О нем, — подтвердил Майкл с напускной скромностью, хотя статья о доме по-настоящему взволновала его.
— Я так понимаю, что предложение миссис Татлеби создать в городе кладбище для животных может не найти поддержки. Думаю, у нас даже развернется широкая кампания протеста…
Майкла передернуло. Вечно мой проект откладывают в долгий ящик… Но молодой человек быстро пришел в себя. Небольшой конкурс, видимо, пойдет всем на пользу. Каждый будет отстаивать свое предложение, честно бороться и стараться изо всех сил.
— Широкая общегородская кампания? — переспросил Майкл. — Не могу поверить, что жители Слипи-Гроува способны на это.
Доктор улыбнулся.
— Я полагаю, что они такие же люди, как и все прочие. Так, а теперь держите рецепт. Это на болеутоляющие таблетки. Они могут ей понадобиться в течение нескольких дней. И еще я позвоню Бетти. Я знаю, Сэди довольно независимая особа, но, надеюсь, она не будет считать, что мы лезем в ее дела, если моя жена немного поможет ей по хозяйству. И на кухне…
А этот старый доктор сообразительный и чуткий человек, подумал Майкл. Да, Хейт здорово изменился с тех пор, как всеми силами пытался разлучить Микки и Саманту.
— Я ничего не имею против Сэди, — тихо продолжал доктор. — Я был не прав насчет ее брата. Уперся тогда, как старый осел… Могу сказать, что Сэди — женщина с обостренным чувством справедливости. Пройдет немало времени, прежде чем она простит мне мою дурацкую ошибку.
Майкл достаточно хорошо знал Сэди, чтобы понимать: мнение доктора о ее брате она приняла и лично на свой счет. Потому-то старая обида и была так глубока, что девушка оскорбилась не только за Микки, но и за себя тоже.
— Я только что сказал все это Сэди, — продолжал доктор. — Ее брат сделал мою дочь счастливой. Очень счастливой… И то, как он поддерживает ее в эти трудные минуты, заставляет вспомнить прекрасное слово «верность». Мне очень стыдно, что я пытался погубить такую любовь… Особенно сейчас, когда я понимаю, каково пришлось бы моей дочери, если бы рядом не было близкого человека… — Голос у старика сорвался. — Я действительно заслуживаю презрения Сэди.