Он излучал уверенность, был исполнен очарования и выглядел так хорошо, что я завелась прежде, чем осознала это. Никакого опьянения или отчаяния. Он выглядел так, будто готов был сделать все, что угодно, и в тот момент я хотела верить, что так оно и есть. Меня тяготило огромное количество вещей, настолько огромное – включая наше общее будущее – что это казалось невозможным. Осознание того, что такой, как сейчас, неукротимый Адриан рядом со мной, наполняло меня радостью, которую я редко могла себе позволить. Кончики наших пальцев соприкоснулись, когда я взяла чашку, посылая сквозь меня разряд электричества. Несколько мгновений он не спускал с меня пристального взгляда, затем его улыбка смягчилась, из дерзкой став чем-то более серьезным. Я знала, что он мог услышать все то, что я не решалась озвучить.
– Разве ты не должен был раскрашивать свой монолит? – спросила я, когда мы вернулись на дорогу.
– Ровена изменила расписание. Это дало мне время достать тебе подарок, – сказал он мне.
– Я знаю. Я пью его прямо... ааа!
Нечто блестящее и чешуйчатое живо взобралось по моей ноге, сворачиваясь клубком у меня на коленях. Осторожно удерживая кофе одной рукой, я погладила другой Прыгуна по голове, прикидывая кое-что в уме.
– Тебе надо было проснуться на рассвете, чтобы забрать его и вернуться, – сказала я. – Сколько тебе удалось поспать?
Мое радужное видение Адриана слегка померкло. Недостаток сна был его врагом.
– Более чем достаточно для этой авантюры. Разве это не гигантская статуя Мафллер Мена в Эскондидо? У нас есть время для того, что бы сделать фото?
– Едва ли у нас хватит на это времени, – ответила я, вспоминая разочарование Зои. Но болтовня Адриана и его энтузиазм сделали поездку занимательной, и я могла сказать, что даже мисс Тервиллигер не была против его компании, невзирая на то, что, чем ближе мы были к пункту назначения, тем чаще по ее лицу скользила тень беспокойства.
– Как я уже говорила, не знаю, насколько полезной может оказаться Инес, – объяснила она. – Она слишком эксцентрична и движима сиюминутными прихотями. Если ты понравишься ей, может, она и расскажет тебе что-то. Если нет... – мисс Тервиллигер пожала плечами, – тогда у нас появится время для фотосессии.
– Плюс один, – сказал Адриан. Я одарила его убийственным взглядом, и он быстро добавил: – Но, конечно же, ты ей понравишься.
Когда мы достигли пригорода, миссис Тервиллигер остановилась, но не ради кофе, а чтобы купить бордовые розы, которые она, вернувшись к машине, положила мне на колени, к большому огорчению Прыгуна.
– Держи, – сказала она. Я повиновалась без единого слова и воспользовалась возможностью обратить Прыгуна в состояние скульптуры. У него было более чем достаточно времени для развлечений за последние несколько дней.
Жившая в затворничестве ведьма заставила меня задуматься о Кларенсе, так что я была удивлена, когда мы свернули к современному испанского стиля дому, разительно отличавшемуся от старого готического особняка. Странности добавлял стоящий на дороге пикап «Эль Камино» со спущенными шинами. Я ожидала чего-то диковинного и сумасбродного, учитывая, что говорили другие ведьмы, так что эта дань нормальности привела меня в уныние.
Мы остановились в дверях.
Это напоминало святыню... роз и салфеток. Каждая поверхность в помещении была покрыта. Выполнено все было в манере, отличительной от дома мисс Тервиллигер; несмотря на то, что ее прежний дом со всем имуществом был недавно уничтожен, непостижимым образом она сумела заполнить новое жилье безделушками менее, чем за месяц. Но поскольку вещи были разбросаны вокруг в беспорядке, а она не собиралась их убирать, этот бардак казался художественным. Вазы с королевскими розами стояли ровно по центру связанных крючком салфеток, статуэтки щенков с розами во рту находились на кружевных салфетках, изящный, покрытый розами чайный сервиз располагался на бумажных салфетках. И это было только начало. Вдобавок ко всему, комната имела такой вид, что мне почудилось, будто я перенеслась в 1890–е.
Адриан стоял позади нас, сразу за дверью, и я была уверена, что слышала, как он пробормотал:
– Нужно больше кроликов.
– Привет, Инес, – произнесла мисс Тервиллигер, обращаясь к хозяйке. Тут же я осознала, что даже не помню, когда это моя преподавательница так нервничала, находясь рядом с кем-либо. – Выглядите, как всегда, прекрасно.
Инес Гарсия была маленькой, тщедушной женщиной, напоминающей сказочную фею. Ее седые волосы были собраны в длинную косу за спиной, на шее висела украшенная синими бусинами цепочка с очками. Джинсы ее были необычайно завышенными и, что неудивительно, она сочетала их с рубашкой с розочным принтом. Лицо Инес носило отпечаток прожитых ею девяноста лет, но цепкий взгляд темных глаз без лишних слов объяснял неловкость мисс Тервиллигер.