– Не притворяйтесь, Жаклин Тервиллигер! Я знаю, почему вы здесь. Вам что-то нужно. Это единственная причина, по которой ходят в гости в наши дни. Никаких любезностей, никакого чая. Только хочу, хочу, хочу.
Мисс Тервиллигер сглотнула и подтолкнула меня вперед:
– Инес, это Сидни Мелроуз. Взгляните только, что она принесла.
Мне потребовалось время, чтобы вспомнить про розы, и я протянула их с вымученной улыбкой. Инес осторожно взяла их и понюхала каждую, прежде чем дать ворчливое одобрение:
– Входите.
Мы вошли в фойе, и тут она заметила Адриана.
– Ну, что ж, посмотрите, что вы притащили. Ты могла бы сэкономить деньги за цветы и просто привести мне его. Я давненько не развлекалась с молоденькими мороями.
– Я давно не встречал женщину, которая бы ценила розы так же сильно, как я, – произнес Адриан, всегда имеющий словечко про запас. – Не то чтобы я был так сильно ими впечатлен. Я имею в виду, что никогда не встречал такого изумительного вкуса в отделке чего-либо. Вам тоже нравится розовый, да? Я говорил им об этом, когда покупали цветы, но кто меня послушал? Никто. Они настояли на бордовых.
Одарив миссис Тервиллигер пристальным взглядом, Инес сузила глаза:
– Какие игры ты ведешь, приводя одного из них сюда? Они практически никогда не обращаются к нам за помощью.
– Это не о нем, – пояснила мисс Тервиллигер. – Это Сидни. Моя ученица.
Инес обдумала это, ставя розы в вазу (на которой были изображены розы) и позволила сидеть в ее сиреневой комнате. В воздухе стоял насыщенный запах роз, и я насчитала как минимум 3 включенных освежителя воздуха, от которых шел этот тяжелый запах. Инес снова села в кресло, обтянутое бархатом, на котором, как я думала, не было роз, пока не увидела еще больше этих цветов, вырезанных на дереве.
– Итак.
Пока Инес пристально рассматривала меня, я осторожно села на диван, рядом с мисс Тервиллигер. Адриан расположился на стуле, похожем на трон.
– Ученица, хм? Я думала, ты просто сидишь на форумах натуральной пищи, проповедуя пользу БАДов.
Глаза старушки неожиданно округлились, и я поняла, что она разглядела мою левую щеку. Она тихо засмеялась.
– Становится все интересней. Ты храбрее, чем я думала, взяла к себе одну из них.
– Она очень сильная, – сказала миссис Тервиллигер, как будто защищаясь.
Инес подняла чашку чая. Пахло Эрл Грей, и я надеялась, что она предложит нам чай.
– Ты думаешь, я этого не знаю? Я поняла это, как только открыла дверь. Как ты справляешься? Тебя не беспокоит то, что ты общаешься с дьяволом, девочка? Или во что вы там, алхимики, верите? – Она взглянула на Адриана.
– Ну, тогда ты, должно быть, поборола свое отвращение к сверхъестественному, раз ездила в одной машине с уборщиком бассейна Жаклин.
Я знала, что Инес была хорошо знакома с миром вампиров. Поэтому мы и были здесь, чтобы, в конце концов, узнать ее историю сражения со стригоями. Побывав в ковене ведьм, я также узнала, что у вампиров были дела с некоторыми ведьмами. Тем не менее, это был абсолбтно новый и тяжелый опыт общения с кем-то не из нашего круга, кто был вел себя настолько непринужденно с мороями.
– Эти руки не предназначены для физического труда, – сообщил ей Адриан.
– Потише, мой мальчик, – бросила она, – иначе станешь не таким хорошеньким.
Я прочистила горло:
– Я не сотрудничаю с дьяволом, мадам.
Всего лишь с наглым и чертовски привлекательным вампиром.
– По большей мере перевожу заклинания и обучаюсь самообороне.
– Ее тренировки сделали из нее отличную ученицу,– настаивала мисс Тервиллигер.
– Ученицей, пхах, – Инес неопределенно махнула рукой. – Она похожа на ветреную девочку-подростка, считающую себя бунтаркой, выкидывающей при этом магические фокусы. Не имеет значения, насколько велика ее сила, если она не умеет сосредотачиваться и серьезно относиться к ремеслу. У тебя есть парень, девчонка? Конечно, он у тебя есть. Это только ухудшает положение. До них невозможно достучаться, потому что у них на уме лишь заднее сиденье в автомобиле. В мои дни таких проблем не возникало. Нас просто отсылали к нашим наставникам и запирали. Нет парней. Нет искушения, все просто. Потеряй невинность, девчонка, и ты лишишься половины своей магии. Кое-что, о чем должна была думать ты, Жаклин.