– Простите? – переспросила я.
Она улыбнулась:
– Я говорю, что ты что-то делаешь с вампирами?
Ох, я много чего делала с одним вампиром в частности, но она, очевидно, не это имела в виду.
– Вроде того, – ответила я уклончиво.
Мисс Тервиллигер хихикнула:
– Алхимики очень старательно защищают свои секреты.
Пара других ведьм кивнули. Остальные просто смотрели с любопытством. Магический мир ведьм не пересекался с вампирским. Большинство из них, с обеих сторон, даже не знали о существовании друг друга. Узнать о мороях и стригоях было удивлением для многих здесь, что значит, алхимики хорошо справлялись со своей работой. Из того, что мне удалось узнать об этой группе ведьм, они достаточно сталкивались с мистическим и сверхъестественным, чтобы признать существование кровососущих существ и таких групп, как алхимики, поддерживающих эти знания в тайне.
Ведьмы легко признавали паранормальное. Алхимики же были менее открытыми. Группа, в которой я выросла, придерживалась мнения, что люди должны оставаться свободными от магии для сохранения святости своих душ. Раньше я тоже в это верила, а также в то, что такие создания, как вампиры, не заботятся о том, чтобы быть с нами дружелюбными. Это было еще тогда, когда я верила, что алхимики говорят мне правду. Теперь же я знала, что в нашей организации были люди, которые лгали как людям, так и мороям, которые пойдут на любые отчаянные меры, чтобы защитить свои корыстные интересы, не считаясь с тем, кого это может задеть. Теперь, когда я знаю правду, я не могу слепо подчиняться алхимикам, хотя технически я все еще на них работаю. Но я не могу сказать, что нахожусь с ними в состоянии открытой войны, как мой друг Маркус, так как некоторые из их изначальных постулатов все еще имели силу.
В действительности все сводилось к тому, что сейчас я работала на себя.
– Знаешь, с кем тебе стоит поговорить… если она будет с тобой говорить? С Инес. Она много повидала этих чудовищ, не тех, что живые. Мертвых, – это снова говорила Мод. Она узнала золотую лилию на моей щеке, которая позволяла догадаться о том, что я (для тех, кто знал, что искать) алхимик. Она была сделана вампирской кровью с использованием некоторых других ингредиентов, что позволило нам перенять некоторые исцеляющие способности и выносливость, а также не давала нам возможности обсуждать сверхъестественные дела с теми, кто не посвящен в магический мир. По крайней мере, раньше с моей татуировкой так и было.
– Кто такая Инесс? – спросила я.
И это вызвало смешки со стороны других присутствующих.
– Наверное, величайшая из нас. По крайней мере, в этой части страны, – ответила Мод.
– В этом полушарии, – настаивала мисс Тервиллигер. – Ей почти 90, она видела и делала вещи, которые большинство из нас даже представить не могут.
– Почему она не здесь? – задала я вопрос.
– Она формально не принадлежит ни к одному ковену, – пояснила другая ведьма по имени Элисон. – Уверена, что когда-то принадлежала, но она практикует самостоятельно с тех пор как… ну, с тех пор, как я о ней знаю. Ей тяжело сейчас ходить по гостям, поэтому она в основном держится в одиночку. Живет в древнем доме в Эскондидо и редко оттуда выходит.
Мне пришел в голову Кларенс.
– Кажется, я знаю парня, с которым она бы прекрасно поладила.
– Она сражалась со многими стригоями в прошлом, – продолжала размышлять Мод, – может быть, у нее есть заклинания, которые покажутся тебе полезными. Ох, и какие же истории она рассказывает о них. Она была очень воинственной. Я помню, что она рассказывала, как один из них пытался пить ее кровь, – она вздрогнула. – Но, по всей видимости, у него не вышло, а ей удалось вывести его из строя.
Я замерла с чашкой в руке.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что ему не удалось?
Мод пожала плечами:
– Я не помню деталей. Может быть, у нее было какое-то защитное заклинание.
Я чувствовала, как ускоряется мое сердце, по мере того, как старое, темное воспоминание поглощало меня. В прошлом году я была захвачена стригойкой, которая пыталась пить мою кровь. Она не смогла сделать этого, якобы, потому что я была «невкусная». Причина этого до сих пор оставалась загадкой, потому что и алхимики, и морои с легкостью забыли об этом, как только появились другие неотложные дела. Но я не забыла. Это воспоминание постоянно крутилось в глубине моего сознания, этот бесконечный вопрос, что же помешало ей.
Мисс Тервиллигер, привыкшая к моим выражениям, изучала меня и догадалась, о чем я думаю.
– Если ты хочешь с ней поговорить, я организую вам встречу, – ее губы изогнулись в улыбке. – Хотя я не могу обещать, что ты узнаешь от нее что-то полезное. Она… очень избирательна в том, что рассказывать.