Тристан подошел к изножью кровати и оперся руками о кованую спинку.
— Как долго ты в бегах?
Они задавали такие простые вопросы, но, если она не будет осторожна, они слово за слово вытянут из нее все.
— Какое-то время.
Бэнан переглянулся с Тристаном.
— Снова туманные ответы.
— Понадобилось не так немного времени, чтобы выяснить, что случилось с твоим пабом, — заявил Тристан. — Почему ты не хочешь рассказывать Джейн, что его взорвали, а твой бизнес-партнер пропал?
Сэмми зажмурилась. Бедный Дэниел. Она-то точно знала, что он мертв, но произнесенное вслух воспоминание всколыхнуло в ней новую волну боли. И неважно, что он сам виноват во всем, связавшись с плохими людьми.
— Где Дэниел? — спросил Бэнан. — Ты вроде не из тех женщин, которые могут сами разнести свой собственный паб только потому, что бывший вывел их из себя.
Глаза Сэмми распахнулись, когда она посмотрела на Бэнана.
— Дэниел был мне другом и хорошо разбирался в бизнесе. Он зарабатывал мне деньги.
— А ты в курсе, что он отсидел в тюрьме за мелкие преступления? — спросил Тристан.
Она взглянула на него, но не смогла посмотреть ему в глаза.
— Я узнала не сразу. Только когда мы, наконец, поняли, что лучше быть друзьями, чем любовниками. Тогда он и рассказал мне о своем прошлом, но утверждал, что изменился.
Стул скрипнул, когда Бэнан откинулся на спинку.
— Дэниел лгал, не так ли?
— Да, — и больше она ничего им не расскажет. Пусть копаются в прошлом, Дэниела или ее. Как только выпадет шанс, она тут же уйдет. Чем дальше она окажется от Джейн, тем лучше.
— Ты должна поесть, — произнес Тристан в затянувшейся тишине.
Сэмми перевела взгляд на поднос, заставленный фруктами, мясом, хлебом и яичницей, которая уже остыла. Девушка очень хотела есть, когда Джейн принесла еду, но затем начались вопросы.
— Когда в последний раз ты нормально ела? — спросил Бэнан.
Сэмми скривилась, посмотрев на него.
— И что означает сей вопрос?
— От тебя остались кожа да кости. Не такой мы с Джейн видели тебя в последний раз.
— Может, я на диете, — ответила девушка, пожимая плечами и надеясь, что он купится на эту ложь и не вспомнит о ее любви к нездоровой пище.
Бэнан громко фыркнул, как бы сообщая ей, что он в курсе о ее лжи.
— Ладно, — сказала она. — Я не ела только день.
— Ты находишься здесь уже три дня, — возразил Тристан.
Нет. Этого не может быть. Последний раз, когда она оставалась на одном месте дольше двух дней, мафия практически поймала ее. На собственном горьком опыте ей пришлось понять, что она должна всегда находиться в пути и минимизировать любое общение с незнакомыми людьми.
Покалывание в задней части ее шеи всегда предупреждало ее, что пора двигаться дальше. И оно вернулось, такого Сэмми не ожидала, находясь в Дреаган.
С другой стороны, она не собиралась оставаться здесь больше, чем на одну ночь. Что она наделала? Во что втянула Джейн?
Страх сродни кислоте, разъедающей внутренности, разлился едкой болью внутри.
— Сэмми? — окликнул ее Бэнан, вскочил на ноги и оказался рядом, положив руку ей на плечо. — В чем дело?
— Мне нужно идти, — сказала она, пытаясь убрать с себя поднос. Ее плечо пронзила боль, от напряжения швы натянулись.
В тот же миг Тристан оказался рядом с ней.
— Осторожней, — произнес он, забирая поднос. — Швы разойдутся.
Но и без подноса на коленях ей не удалось подняться с постели, потому что Бэнан продолжал держать ее руку. Затем вернулся Тристан и уложил ее обратно.
— Вы не понимаете, — закричала она. — Если они придут сюда, то все тут уничтожат. Так же, как разрушили мою жизнь!
Она задыхалась от напряжения, пот катился градом. Что-то теплое и влажное струйкой потекло по ее руке, но она была слишком расстроена, чтобы беспокоиться об этом.
Сэмми откинула одеяло и опустила ноги на пол, едва отдавая себе отчет, что одета лишь в хлопковую футболку марки Victoria’s Secret, должно быть, принадлежавшую Джейн.
Тристан положил руки ей на плечи, крепко удерживая ее, и опустился на колени у края кровати.
— У тебя открылось кровотечение.
— Я должна уйти.
— Почему?
Сэмми тряхнула головой. Мысли путались, будто ее снова клонило в сон.
— Они придут за мной. Они всегда приходят за мной.
— Кто? — упорствовал Тристан.
И без того истощенное тело Сэмми быстро теряло толику оставшейся энергии. Когда разочарование переполнило ее, слезы обожгли глаза. Она так устала, а они все продолжали задавать вопросы. Трудно было вспомнить, что она говорила им, а что нет. Бремя всего этого давило на нее, погружая ее все глубже и глубже в пропасть, откуда, она знала точно, возврата нет.