«Кирил, все знают, что ты способен на безрассудные поступки, но сейчас ты на территории Тёмных Фейри. Мы далеко от тебя. Действуй только в том случае, если полностью уверен.»
«Я понял тебя, Кон. Шайра наш шанс. Кстати, есть какие-либо новости о Ри? Я ничего не слышал о ней с той ночи, когда ее похитили.»
«Нет.» — Слова были наполнены яростью.
Кирил почти жалел Тёмного, схватившего ее. Его звали Балладин и он будет проклинать день, когда направил ярость Королей на себя.
«Я продолжу искать. Думаю, скоро мы обязательно услышим новости о ней.»
«Думаю за этим скрыто что-то большее,» — тихо сказал Кон.
«В чем дело? Вы нашли еще какие-нибудь улики, указывающие на Ульрика?»
Ульрик. Он был Королем Драконов, преданный женщиной, которая развязала войну. Ульрик не смягчился, и Кирил с другими Королями были вынуждены заблокировать его магии. Отчасти гнев Ульрика был вызван тем, что они убили его женщину за предательство. Они сделали это из благих намерений, но Ульрик так не считал.
«Серебряные снова зашевелились.»
Кирил сделал паузу, сделав глоток чая из кружки. Снова. Серебряные снова зашевелились. Серебряные были драконами Ульрика. Четверо самых сильных Серебряных были пойманы и заключены в клетку после того, как магия Ульрика была ограничена.
После этого остальные Короли Драконов использовали свою магию, чтобы усыпить Серебряных крепким сном глубоко в горах Дреаган. До тех пор, пока Короли Драконов будут жить в Дреаган, магия будет удерживать Серебряных.
«В первый раз, как Серебряные зашевелились, Хэл влюбился,» — заявил Кирил.
После того, как человек предал Ульрика, Кон позаботился о том, чтобы ни один Король Драконов не испытывал глубоких чувств к смертному. Потребовались миллионы лет, но это случилось, и первыми стали Хэл и Кэсси.
Через несколько месяцев Гай влюбился в Елену, а Бэнан в Джейн. Через год после этого Келлан прошел все круги ада ради Данаи, а затем Тристан последовал его примеру с Сэмми, сестрой Джейн.
То что Серебряные зашевелились, было подобно звуку колокола, предвещающего грядущий апокалипсис. И тот факт, что они снова пошевелились не было хорошим знаком.
«Ты единственный из Королей, не находящийся сейчас в Дреаган,» — отметил Кон. — «Я понимаю, почему ты решил внедриться в ряды Тёмных, но не думаю, что оно того стоит. Возвращайся, Кирил.»
«Стоит ли оно того?» — повторил он в недоумении. — «Тёмные похитили Келлана. Обманули Тристана, потому что им нужна была Сэмми. И теперь у них Ри. Ты все еще думаешь, что оно того не стоит? Они схватят любого из нас, Кон. Сколько еще мы должны возвращаться в Ирландию, ради освобождения наших братьев, прежде чем нас заметят? Сколько еще мы сможем сбегать от Тёмных, пока они не наберутся ума и не схватят всех нас?»
«Они схватили двоих из нас во время Войн Фейри, Кирил. Я знаю, что ты помнишь об этом. Ты хочешь, чтобы это случилось снова? Мы может быть и бессмертны, но они смогли завладеть разумом двоих из нас и направить против нас. Я не получаю удовольствие от убийства наших соплеменников, даже если это убийство из милосердия.»
«Я не уеду из Ирландии. Шайра мой билет в мир Тёмных.»
«Позволь мне отправить к тебе на подмогу Райдера или Дария. Они смогут прикрыть твою спину.»
«Нет. Это слишком опасно. Тёмные все время следят за мной. Я не могу позволить находиться здесь еще одному Королю, которого могут схватить. Они знают кто я, но не в курсе, что мне известно об этом. И я собираюсь использовать это.»
«Не заставляй меня пожалеть об этом решении,» — предупредил Кон.
«До завтра,» — сказал Кирил, прежде чем разорвал связь.
Он уставился на пар, поднимающийся от кружки чая. Шевеление Серебряных заставило его задуматься о собственных драконах. Кирил часто ходил в пещеру, удерживающую Серебряных, чтобы увидеть их. Велика вероятность, что он никогда снова не увидит своих драконов, не увидит их чешую темно-оранжевого цвета, поблескивающую в лунным свете.
Кирил покачал головой, отогнав эти воспоминания. Он должен был сосредоточиться на Тёмных Фейри и их одержимостью поймать Короля Драконов. Ему бы очень помогло, знай он, что именно они искали, что, по их мнению, скрывали Короли. Вероятность того, что Кон скрывал, что-то, если бы чувствовал, что одна раса могла одержать верх над другой, была крайне мала.