Большую часть воскресенья Эбби попросту не выходила из своей комнаты. Она избегала разговоров с Клементиной, а с Сибил перекинулась буквально парой слов. Отклонила предложение пойти вместе с Хокерами и Фиблами на воскресную службу.
Джек надеялся, что она, как и в прошлое воскресенье, поможет ему приготовить завтрак — однако Эбби не выходила из своей комнаты.
Ранний ужин состоял из салата и холодных котлет, которые Сабу предусмотрительно приготовил заранее, готовясь к очередному постному дню. Сабу удалось избежать увольнения — внимание Джека отвлекли сбежавшие бараны, но он понимал, что стиль общения с хозяином придется менять.
Эбби открыла ему глаза на многое — он увидел, что его упрямство и гордыня могут стать причиной того, что пострадает его семья в Индии. Сабу отчасти доверился Сибил, но, чтобы избежать дальнейших расспросов о семье, решил демонстрировать самое лучшее и покладистое поведение. Кроме того, он не желал никого видеть на своей любимой кухне!
Ужин прошел практически в молчании, хотя Клементина и Сибил пытались поддерживать беседу. Клементина заметила, что Джек был молчаливее обычного, да и дома его не было большую часть дня: он занимался в саду с Максом и пропадал у своих драгоценных баранов.
Клементина с нетерпением ожидала, во что все это выльется вечером…
Сидя за столом, Эбби чувствовала на себе взгляд Джека, но глаз не поднимала. Джек решил, что она на него сердится, и очень хотел помириться с девушкой. Что же касается отношений с Клементиной — он сомневался, что они когда-нибудь станут прежними.
После ужина девушки поднялись наверх, чтобы одеться и причесаться. Эбби не проявляла ни малейшего энтузиазма, а вот Клементина хлопотала над ней, помогая надеть платье и даже сделать прическу. Сибил одолжила им свои ожерелья, очень подходившие к новым нарядам. Платье Клементины было темносиним, а у Эбби — насыщенного цвета бургундского вина.
При других обстоятельствах Эбби была бы в восторге и от нового красивого платья, и от перспективы весело провести вечер.
У нее никогда раньше не было собственных новых вещей… Однако непрестанные мысли о беременности, о необходимости скрывать все от Хокеров и то, что завтра она должна будет навсегда покинуть этот дом, вселяли в девушку только уныние.
— Что не так, Эбби? — спросила Сибил, улучив момент, когда они остались наедине. — Ты выглядишь абсолютной красавицей, но не проявляешь, мне кажется, ни малейшего желания отправиться на эти танцы?
— Я просто… немного взволнована, миссис Хокер. И смущена. Вы были так добры ко мне…
Эбби в смущении разглаживала пальцами ткань платья. Она говорила чистую правду — никто и никогда не был к ней так добр, как Сибил и Джек Хокеры.
— Ерунда, Эбби! Я действительно тебя очень люблю и благодарна, что ты не позволила мне превратиться в одинокую старуху с дурным характером. Я ведь помню свою жизнь до твоего появления в Бангари. Бедолага Джек — ему приходилось терпеть все мои перепады настроения. Я отказывалась вставать и умываться по утрам, представляешь?! Теперь с этим покончено. Я люблю моих сыновей, но мне всегда хотелось иметь дочку… и я начинаю думать, что ты и есть та самая дочка, которую наконец-то послали мне небеса.
Искренние слова Сибил тронули Эбби до глубины души. Она хотела упасть к ней в объятия, признаться во всем, рассказать ужасную правду… но этого она себе позволить не могла. Сибил этого не заслуживала. Эбби выросла без матери — и Сибил дала ей ту самую материнскую любовь и заботу, по которой так тосковало сердце девушки. Разве она могла отплатить неблагодарностью и ошарашить Сибил сообщением о своей беременности?
— Я никогда не забуду того, что вы для меня сделали, миссис Хокер! — прошептала Эбби. Всего она высказать не могла — Сибил наверняка бы заподозрила неладное.
Сама Сибил полагала, что Эбби тоскует без своих родителей. Она нежно поцеловала девушку в щеку, чего раньше никогда не делала. Эбби почувствовала, что сейчас расплачется. Поймет ли ее когда-нибудь Сибил? Поймет, что беременность Эбби не была ее грехом? Простит ли? А быть может, поможет? Перед Эбби забрезжил тоненький лучик надежды.
— Я должна кое-что… — начала Эбби, но в этот момент в комнату вошла оживленная и веселая Клементина.
— Да, Эбби? Что ты хотела мне сказать? — спросила Сибил.
— Ничего. Неважно. Это может и подождать.
Эбби взглянула на Клементину — та нахмурилась и многозначительно покачала головой.