— Молоденькая и довольно привлекательная, — ответил Хит. — Уверяет, будто отец прислал ей записку, где сообщал, что хотел обсудить с ней вопрос о компенсации по случаю гибели ее отца на руднике.
— Что-то не похоже на Эбенезера, — сухо заметил Эдвард. — С тех пор, как он купил рудник, там погибло немало горнорабочих, и он ни разу не возместил ущерб их родственникам. Фактически он всегда поручал мне разбираться с любой мелочью, доставлявшей ему хлопоты.
— Тут она могла соврать, как и во всем остальном, — бросил Хит. В глубине души он допускал, что отец мог пойти на такое, чтобы заманить девушку в Холл, но он предпочел оставить это предположение при себе. — Она утверждает, что выпила бокал вина и больше ничего не помнит, очнулась только на другое утро, тогда-то домработница, мол, и сообщила ей, что она вышла за отца и что он умер.
— Что-то не похоже на правду, не так ли? — заметил Эдвард.
— То-то и оно, особенно эта история с бокалом вина, одним-единственным. Конечно, она тут же в слезы, Джеку Хокеру стало жаль ее, и он попросил меня уехать, чтоб я ей больше не докучал.
Эдвард задумался.
— Час назад я получил извещение от Фрэнка Бонда, управляющего рудником, — сказал он.
— Что ему надо? — спросил Хит. Он видел Фрэнка всего раза два-три до того, как поссорился с Эбенезером. Но Фрэнк был тогда только мастером.
— Надо подписать какие-то срочные бумаги касательно рудника, и он отрядил нарочного в Холл. А Уинстон отослал его обратно с запиской для Фрэнка с просьбой отложить это дело. Очевидно, Уинстон не решился сообщить ему о смерти вашего отца, поскольку счел, что это не в его власти.
— Вы уже отправили ответ Фрэнку Бонду?
— Я послал ему короткую записку, сообщил, что кто-нибудь завтра непременно будет у них.
— Вот завтра я первым делом туда и поеду, надо рассказать рабочим, что случилось, — сказал Хит.
— Хорошо. Вам придется взять на себя все текущие дела, пока Абигайл Скоттсдейл не уведомили, что теперь она владелица рудника.
Хит открыл рот от удивления.
— Боже мой, Эдвард, этого не должно случиться! — резко выпалил он.
— Понимаю, это несправедливо, но такое вполне может случиться, если будет установлено, что она не виновна в смерти вашего отца, — сказал Эдвард. — Сами знаете, Хит, смерть Эбенезера лакомый кусок для газет. — Он хотел предупредить его, что внимания газетчиков избежать не удастся. — Поползут разные слухи, тем более что Эбенезер ничем не болел, да и стариком не был. Придется вам поговорить с прислугой, чтоб молчала о его внезапной женитьбе, если не хотите, чтоб это попало в газеты, по крайней мере до поры до времени.
— Это уж само собой.
— Впрочем, история с женитьбой все равно откроется, как только мисс Скоттсдейл станет наследницей всего и вся.
— Пока я жив, этому не бывать! — резко заявил Хит. — Я сейчас же пойду к Вернону Миду и узнаю, собирается ли он проводить вскрытие тела отца до того, как его предадут земле. И если возникнет хоть малейшее подозрение по поводу его смерти, полиция будет тотчас поставлена в известность, и мисс Скоттсдейл получит по заслугам, но только не состояние, на которое рассчитывает. И Джек Хокер уже не сможет ее защитить.
Хит незамедлительно отправился в Берру. И прибыл туда уже затемно. Вернон Мид проживал один в том же доме, где размещалась его приемная. Он готовил себе обед, когда к нему в дверь постучал Хит, встреченный аппетитным запахом жареных отбивных из телятины. Увидев Хита через дверную москитную сетку, Вернон побледнел, потому как сразу смекнул, что его привело к нему. Уинстон сообщил Вернону, что в постели рядом с Эбенезером находилась барышня, когда врач обратил внимание, что соседняя подушка примята, правда, дворецкий утаил от него, что хозяин женился на той барышне.
Вернон не удивился, узнав, что в постели с Эбенезером оказалась девица: ведь неслучайно ему понадобилось снадобье для укрепления мужской силы. А что до опиата, врач поверить не мог, что Эбенезер был способен опаивать им своих пассий, хотя такая мысль и приходила ему в голову. На днях он даже резко говорил на эту тему с Эбенезером, хотя тот на него, кажется, обиделся. Эбенезер уверял, будто опиат нужен ему для успокоения после постоянных неприятностей на руднике, но подобное объяснение не развеяло подозрений Вернона. И он решил дать ему опиат с укрепляющим в последний раз. Но он и предположить не мог, что все обернется так плачевно, к тому же из-за этого его могут лишить патента на право врачебной практики.
— Добрый вечер, доктор Мид! Простите, что прервал ваш ужин. Впрочем, я отниму у вас лишь пару минут: я пришел по поводу отца.