Лойс смогла вздохнуть с облегчением, хотя всё ещё тревожно жалась к Дагласу, как мокрый воробушек к карнизу. Он медленно оседал в её руках, словно утекал холодным до больной изморози песком через пальцы. Но они так крепко держались друг друга, что неминуемо растворятся вместе.
Внезапно по площади сурово грохнул стук каблуков по льду. Что-то страшное угрожающе надвигалось на Йонеса, точно ужаснее в гневе, чем уродливый огненный демон.
— Вот! — Нона бесцеремонно взяла святого за волосы и с невероятной для такого низкого роста силой вздёрнула на колени. — Бесстыдный кусок дерьма. Я думаю вы уже все тут в курсе, что у него сделка с дьяволом.
От такого резкого уверенного заявления толпа заметалась во вздохах, восхищённых, испуганных, горестных, оскорблённых. Гул прошёлся стонущей лавиной по улицам, застревая в звенящих окнах и леденея в розовеющем полосами небе.
— Ах, да, у него ещё трупы на кухне. Разбирайтесь с этим как хотите, но оставьте нас в покое хоть на секунду! — женщина милостиво отпустила бессознательного Йонеса, и тот упал затылком на плитку, как деревянная доска.
Врач подбежала к Дагласу, оценила ситуацию и впала в растерянный опечаленный ступор. Человек, которому она посвятила себя, который всегда горел ярким нежным светом в её чёрством сердце, который жил, несмотря ни на что, сейчас умирает прямо так, на земле, раненный и холодный.
— Привет, Нона, — печник через гиблую боль ласково улыбнулся ей. — Ты как раз вовремя.
— Дурак, ты понимаешь, что ты… — женщина закрыла глаза, боясь обнажить предательски выступившие слёзы. Во имя чего он боролся?..
— Не драматизируй, всё хорошо.
Лойс всхлипнула и в голос разрыдалась, мягко уткнувшись лбом в грудь демона. Не может быть всё так сложно, должен быть способ… Он их оберегал, он защищал своё достоинство и шанс на жизнь, так почему он должен сейчас погибнуть?..
Чем зажечь… где взять пламя, какого нет в природе?..
Химера.
Слово грозовым взрывом осветило удручённую голову, с исступлённым шипением отогнав все остальные бледные и дурные мысли, жестоко разъедающие мозг. Ну конечно, пламя осталось только в одном существе, но захочет ли монстр помочь?..
Выхода нет, стоит хотя бы попытаться. В конце концов, это семья Дагласа, а родные обычно всегда помогают друг другу, безвозмездно… потому, что любят.
И любят не так, чтобы вредить себе и миру вокруг, это слишком доброе чувство для таких мерзких поступков.
Безмятежно.
Лойс поднялась на ноги и панически огляделась кругом, словно её окружили все катастрофы мира.
— Кто-нибудь, дайте факел! Факел! — безжалостно разрывая горло, крикнула девочка, размахивая руками, чтобы привлечь внимание, пока плечи не начали ныть.
Так как нигде поблизости ничем подобным огню и не пахло, народ, обступивший тело своего свергнутого ангела, виновато развёл руками. Но студентка в полушубке, всё ещё не сошедшая с крыльца, бегло сняла с карниза потрёпанный фонарь и зажгла фитиль своей тлеющей сигаретой. Маленький красный всполох окрасил грязные стёкла изнутри, и девушка протянула бедняге свою находку так, будто собиралась его швырнуть.
— Держи!
Лойс благодарно кивнула, схватила фонарь и резво, как на колёсах, побежала в сторону парка, за которым начинался лес. Она хорошо знала это место в противоположной стороне от храма, рядом с кладбищем. Почти под самым забором находился приют, в котором она выросла.
— Даглас, ну зачем ты в это полез, а? — Нона с остервенением закатывала рукав рубашки, пытаясь держаться так же мрачно и сурово, как пять минут назад. Но обзор ей мутным бельмом заслоняли конвульсивно трясущиеся слёзы, поэтому сохранять на лице спокойное выражение уже не удалось.
— Я просто…
— Это был риторический вопрос, — женщина вынула из взлохмаченных волос шпильку и более острым её концом резанула себе ладонь. Из раны брызнула маленькими каплями кровь, и врач поднесла руку к пепелищу внутри печи друга. От падающих на дно капель крови поднимался едва видный серый дымок, тут же слабея и испаряясь. Но хоть что-то.
— Нона, ты зачем… ну не надо, прошу тебя… — Даглас попытался отползти, чувствуя какие-то грубые, но бессильны остатки ужаса в голове от внушения чужой крови. Однако свободной рукой женщина предусмотрительно прижала его бедро к земле, и он трепыхался, как змея под камнем.
— Лойс что-то придумала. Она тебя вытащит, — с таким уверенным напором прошипела Нона, что даже в предсмертной обездвиженной агонии Даглас неловко сжался.
— Зачем?..
От этого бесконечно глупого вопроса женщина аж осела, словно её без предупреждения ударили кувалдой по черепу и под дых. Ему пытаются жизнь спасти, а он ещё и не понимает, почему?!