— ЭЙ!!! Я здесь! — Лойс, уже сомневаясь, что её преприимчивость сработала, подняла над головой фонарь и покачала им, агрессивно привлекая к себе внимание.
Её или растопчут, или послушают, осталось выяснить, что именно…
Химера выползла из-за массива ветвей и стволов грузно и медленно, как черепаха на комариных ногах. Её сверкающие исстрадавшимся голодным светом глаза обратились в сторону пламени, и, повернувшись, монстр из железных тел подошёл к девочке.
Лойс едва сдерживала в себе желание закричать и убежать. Горло тошно саднило от частого дыхания, тело швырнуло в сырой жар. Каждую секунду казалось, что она вот-вот задохнётся и потеряет сознание, чёрные мельтешащие вспышки резали глаза, а ноги совсем не гнулись.
— Нужна помощь! Там… там Даглас… он умирает! — проглатывая слова в истерическом утомлённом крике, заикаясь, взмолилась девушка.
Как она не привыкла просить!.. И уж тем более спокойно выдерживать перед собой хищную тушу, от которой мрачными сизыми облаками полз дым, звенели погибающие стоны и безумный ужас.
Но она это сделает, хотя бы ради того, кого правда любит.
Длинный скелет наклонился вперёд, с лязгом выгнув стальной позвоночник. Чудище медленно опустилось на передние лапы, словно лошадь, и мирно внимало.
Едва слышным от прерывистого взволнованного дыхания, хрипящим от слёз голосом Лойс пробормотала, подняв на химеру голову:
— Я… я знаю, что вы его семья. И… и я тоже его семья, я его очень люблю, и… я уверена, что он меня тоже. Помогите ему, прошу! Он мне обещал… что рядом будет, и я… я хочу тоже ему сказать, что он хороший! Что ему умирать нельзя… Пожалуйста, я хочу… чтобы он выжил. Ещё раз.
Крупные слёзы обезумевшей печали выплывали из её глаз и падали с подбородка. Химера наклонилась ещё ниже, череп, как бы успокаивая, коснулся лбом в лоб потеряшки. Сложно понять, что существо испытывало, но оно уже явно не желало растерзать человека.
Монстр кивнул, опуская и нижнюю часть своего тела. Стенания из глубин металла и запорошённых снегом, как сахаром, печей понемногу прекратились и сменились тяжёлым дребезжащим дыханием, чудище махнуло головой в сторону своей спины.
— Мне… сесть сверху? — переспросила Лойс, заглядывая в указанную сторону. Она радостно улыбнулась, её сердце затрепетало в объятиях тёплой нежной надежды.
Химера утвердительно склонила голову, и тогда Лойс села на неё верхом. Туша неспешно подняла сначала заднюю часть туловища, потом встала на руки передней, и широким перебором лап пустилась вон из леса.
Ехать на такой многотонной махине странно, и ощущения, будто скачешь на жеребце без седла, управляя им вместо поводьев фонарём. Лойс никогда не каталась на лошади, но смотреть за тем, как беспощадный зверь ориентируется на тусклое свечение за стеклом, забавляло.
Быстрее, быстрее, быстрее, надо успеть, и тогда… тогда всё будет хорошо.
Отца Йонеса всё же решено было привести в чувство, когда один из смельчаков вернулся из храма и подтвердил слова Ноны со слегка зеленоватым лицом.
Бить великого ангела по щекам никто не сдюжил, поэтому обошлись тем, что выплеснули на него ведро воды. Пока Йонес не понял, что происходит, от худа подальше ему связали руки чьим-то поясом.
Святой помято поднялся на ноги, он словно одряхлел лет на десять и глаза у него неприятно слезились, то ли от осознания своего поражения, то ли от того, что врач уронила его лицом в землю и разбила ему нос.
— Чёртовы предатели… вы ослепли все что ли? — прошипел сквозь стиснутые в очевидно праведной и бесполезной ярости зубы святой отец.
— Оглохли скорее. Лапша на ушах тяжёлая, — съязвила студентка, и за такую непростительную грубость усатый мужчина неуверенно осудил её злым шипением, но некоторые молодые люди из толпы поддержали девушку хохотом.
Личная охрана Йонеса взяла его за плечи и повела в храм, безоружного и одинокого. Не так он представлял себе свою гибель, как правителя, но ещё обиднее, что его контрактного демона уничтожили.
Чтоб тебя, Нона Тайджер.
— Всё это объяснимо! — ничерта не объяснимо, но как ещё себе помочь Йонес не знал, растерянно оскалившись, как загнанный в угол и напыщенно вздыбивший шерсть пёс. — Вы сами отказываетесь от своего блага!
— Ой, простите, я чёт такого в энциклопедии не нашла, — злорадно огрызнулась Нона, театрально закатив глаза. Даглас не сдержал тихий искренний смех, сразу перешедший в грязный кашель.
Йонес оскорблённо замолчал, и двери за его спиной триумфально захлопнулись.
Народ остался в замешательстве, не представляя, как поступать дальше после такого нежданного краха всего мироздания перед их глазами. Но первой решилась бардовая женщина — она скромно подошла к Ноне, помогла перетащить Дагласа к стене ближнего дома и прислонить к ней. Обе запыхавшиеся женщины одарили друг друга благодарными улыбками.