На мгновение она совершенно растерялась, увидев смуглое, красивое лицо мужчины, стоявшего у ее постели с подносом в руках.
Потом на нее обрушилось осознание и вместе с ним ужасное, сокрущительное разочарование: она не дома. Она была здесь, замужем за этим мужчиной. Он ее недолюблювал, и у него была красивая любовница. Бретт.
- Доброе утро, - улыбаясь, сказал он.
Заметив, как он не спеша окинул ее взглядом, Сторм обнаружила, что скинула с себя покрывала. Она села, натянула их на себя и посмотрела на поднос у него в руках.
- Проголодались? Я принес вам завтрак. Он снова улыбнулся. У нее трепыхнулось сердце, и что-то теплое разлилось по всему ее телу.
- Умираю от голода, - подозрительно разглядывая его, призналась она.
Он осторожно поставил поднос на кровать:
- Почему вы так смотрите на меня? Хорошо спали?
- Как мертвая, - пробормотала она, отводя взгляд. Почему он смотрит так, словно пытается разглядеть, что у нее в душе? И вообще, почему он здесь?
Бретт усмехнулся:
- Наша кухарка делает лучшие оладьи в городе.
- Пахнет великолепно, - сказала она и принялась есть. Заметила, что он за ней наблюдает, и тут же пожалела, что не успела умыться и причесаться. Наверное, ее прическа похожа на воронье гнездо. Она снова взглянула на него: он все еще не сводил с нее взгляда, сидя у ее колен. - Я так странно выгляжу?
-Что?
- Вы все время меня разглядываете. Он чуть заметно лениво улыбнулся:
- Самое обычное дело для мужчины - разглядывать красивую женщину. Она покраснела.
- Бретт, - запротестовала она.
- Доедайте.
Она снова принялась за еду, теперь уже совсем в расстроенных чувствах. Зачем он сказал такую откровенную неправду? Что у него на уме - обезоружить ее перед тем, как начать отчитывать за вчерашнюю выходку?
Вернулся ли он к той женщине прошлой ночью?
- Как вы сегодня себя чувствуете? - спросил он, когда она покончила с едой. Она отпила кофе:
- Прекрасно, - и глубоко вздохнула: - Отлично, давайте покончим с этим.
- Простите?
Она вызывающе вздернула голову:
- Я знаю, почему вы здесь.
- О? - Он приподнял бровь в этой своей возмутительной, полной превосходства манере.
- Чтобы устроить мне взбучку. Он улыбнулся:
- Вы любите схватки, вот в чем дело!
- Только когда мой противник - вы. Он нахмурился:
- Я принес вам завтрак, и именно поэтому я здесь. Ну и еще для того, чтобы узнать о вашем самочувствии.
Она испытующе посмотрела ему в глаза:
- Завтрак могла принести Бетси.
- Большинство жен пришли бы в восторг, если бы их мужья приносили им завтрак в постель.
- Но не эта.
- Никогда в жизни не встречал такой несговорчивой женщины, - мрачно пробормотал он.
- Мне не надо милости ни от вас, ни от кого другого.
- Сторм, почему бы нам не быть вежливыми друг с другом? Почему вы вечно нападаете на меня?
- Нападаю? - Она отшвырнула покрывало и перекинула длинные полуголые ноги через край кровати.
Бретт поймал их раньше, чем они коснулись пола. Его большие ладони казались очень теплыми на ее бедрах.
- Вы должны три дня пролежать в постели.
- Что?
- Полный покой в постели в течение трех дней, Сторм. И вы не должны выходить из дома целую неделю. У вас сотрясение мозга.
Она уставилась на него:
- Вы хотите наказать меня за то, что я подглядывала за вами!
Устав с ней спорить, он резко встал:
- Не глупите. Это указания доктора Уинсдоу, и вам придется им подчиниться.
- Я прекрасно себя чувствую.
- Вы останетесь в постели.
- А пользоваться ночным горшком мне можно?
- Конечно, - и глазом не моргнув, ответил он. Она снова рухнула на подушки:
- Да собираетесь вы, в конце концов, сказать мне что-нибудь насчет прошлой ночи?
У него чуть изогнулись уголки рта.
- Да, вообще-то собираюсь. Когда вам в следующий раз захочется узнать, куда я ухожу, пожалуйста, спрашивайте.
- Вы бы ответили, что это не мое дело, - мрачно проговорила Сторм.
- Возможно. Черт побери, Сторм! Вы могли сломать себе шею!
- Лучше бы так оно и вышло, - ответила она, уставясь в стену.
Он стиснул челюсти.
- Неужели я так плох? Вам известно, что любая незамужняя женщина в этом городе готова на что угодно, лишь бы очутиться на вашем месте?
- Я - не любая женщина, - с вызовом произнесла Сторм. - И я готова на что угодно, лишь бы не быть на этом месте.
Они уставились друг на друга. Лицо Бретта потемнело от раздражения.
- Вы не собираетесь уступать ни единого чертова дюйма, верно?
Она не ответила.
Бретт повернулся к двери:
- Я загляну к вам ближе к вечеру. - Он хмуро посмотрел на нее: - Если я обнаружу, что вы встали с постели... - Он замолчал. - Слушайте, пообещайте, пожалуйста, послушаться указаний доктора.
Она сделала вид, что думает.
- Сторм, если вы не будете себя хорошо вести, то, когда поправитесь, я изобью вас до полусмерти.
- Ладно, - неохотно пообещала она.
Он захлопнул за собой дверь.
Не успел он уйти, как Сторм почувствовала, что на нее тяжким грузом накатывает уныние. Ведь он был так добр к ней до того момента, как она стала его изводить. Но почему? Откуда эта внезапная перемена? И тут события прошлой ночи нахлынули на нее во всем своем кошмаре, и ей стало глубоко безразлично, что она вела себя грубо и вызывающе. Перед ней в полную силу предстал образ Одри, женщины с каштановыми волосами. Такая маленькая. Такая дьявольски красивая. Сторм захотелось плакать.
Но в результате у нее мгновенно разболелась голова, так что она снова легла, закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Это было невозможно. Ее преследовал образ Бретта - смуглого, греховно-красивого, пылкого, неулыбчивого. В своем разыгравшемся воображении она видела Одри, модную и изящную, в объятиях Бретта, прижавшегося губами к ее губам, страстно целующего ее. Сторм застонала.
Все же этот день оказался не таким бесконечным, как можно было ожидать. После утренней ванны она уснула и проспала до середины дня. Потом немного поела и стала перелистывать "Всякую всячину", лучшую в городе газету.
***
- Сторм!
Она обнаружила, что уже стемнело и что она снова задремала. Сквозь сон к ней пробивался голос Бретта, негромкий, неуверенный, словно он сомневался, будить ее или нет. Она слышала, как он сказал:
- Просто поставь это вот здесь, Бетси. Она, наверное, проснется голодная.
- Хорошо, сэр.
- Она не вставала?
- Она почти весь день проспала, бедняжка.
Наступило молчание, потом Сторм услышала шаги и то, как открылась и закрылась дверь ее спальни. Она почувствовала запах жареного мяса и открыла глаза, думая, что осталась одна. Но она ошиблась.
Бретт небрежно развалился в кресле, одетый в облегающие бриджи для верховой езды, сапоги до колен и свободную полотняную рубашку. Он глядел в окно, давая прекрасную возможность любоваться его профилем.
Сторм принялась украдкой разглядывать Бретта, начиная с классического, четкого профиля. Потом ее взгляд переместился, и она обнаружила, что изучает его ноги. До этого она их видела только однажды, мельком, обтянутыми в мягкую оленью кожу. Не так, как сейчас, когда она могла рассматривать их незаметно. У него были крепкие, мускулистые бедра, они казались достаточно мощными, чтобы сокрушить ее, если ей когда-нибудь доведется попасть между ними. Ей явственно вспомнился его первый поцелуй там, на берегу, его твердые, требовательные губы, его восставшая плоть, нетерпеливо прижимавшаяся к ее животу. Ее взгляд машинально последовал за мыслями: сейчас там был просто наводивший на некоторые мысли бугорок...
Она сглотнула, почувствовав, как сердце учащенно забилось, снова взглянула на его лицо и тут же ахнула и залилась всеми оттенками алого цвета, потому что он смотрел на нее насмешливо и с интересом. Ей захотелось провалиться сквозь землю. Лучше умереть, чем быть пойманной на разглядывании его с таким жадным, бесстыдным желанием.