— Они и Веснушку с собой забрали? — разволновалась я еще сильнее.
Тетушка просто кивнула, и я спохватилась:
— Погоди, за лекарем сбегаю!
Она ухватила меня за руку, а я ощутила, как слаба Алтея, и услышала надрывный шепот:
— Спаси… детей… — вздрогнула всем телом, и очи ее закатились, а чуть различимое дыхание остановилась.
Слезы застыли в моих глазах — не время сейчас рыдать, и я уверенно произнесла:
— Я спасу наших детей, тетушка! Обещаю!
Торотигренок ткнулся носом в мою руку, я погладила его и сказала:
— Мы найдем девочек! — взяла Пушистика на руки и поднялась на ноги — у меня впереди еще много дел.
Позаботившись о теле любимой тетушки, вдоволь наговорившись с ищейками из ведомства и сочинив для них довольно правдоподобную ложь, я потопала домой. На улице уже совсем стемнело, с темных небес падал снег, заметая мостовые, пряча за своей пеленой свет фонарей, создавая неповторимую атмосферу таинственности, присущую только зимнему вечеру.
Торотигренок, вольготно расположившийся на моей груди под шубой, пригрелся и уснул, только изредка вздрагивал и выглядывал наружу, но потом опять прятался от стужи. Я думала о пропавших девочках — в том, что они пока живы, не сомневалась. Ясно было и то, зачем они понадобились лиходеям — скорее всего взбунтовавшийся изменчивый потребовал вернуть ему сына, которого и решили обменять на Алийту и Аниику. Вот только чем это все обернется для нас? Я сейчас думала не только о себе, но и о многих других, конечно, спасти дочку и сестрицу было для меня наиглавнейшей задачей, вот только, что ждет нас потом, если противостоять ведьмам будут двое изменчивых? На помощь демонов и магов можно не рассчитывать — первым запрещено покидать Подземье, а вторые лишились магии. Обвинять в случившейся ситуации никого, кроме себя, было некого. А саму себя обвинять не хотелось — зачем тратить время на бессмысленные думы, когда есть более важные проблемы?! Самобичевание хорошо только тогда, когда за ним следует работа над собой, если же это обычное нытье, то оно не просто бесполезно, оно вредно — так как разрушает душу! Мне бы хотелось иного, поэтому я отринула прочь все самообвинения и нацелилась на борьбу со своими врагами.
Для начала мне требовался отдых, да и о здоровье Пушистика тоже необходимо было позаботиться. К сожалению, войти в дом мне не дали — у калитки стояла повозка с государевым гербом на двери. Вышедший оттуда ведьмак в форме охранника настоятельно вежливо попросил меня последовать за ним во дворец. Отказываться я не имела права, поэтому с тяжким вздохом полезла внутрь кареты.
Едва прошла в резиденцию государыни, как меня весьма вежливо встретили и пригласили проследовать в библиотеку. Слуга, принимающий мою шубу, изумленно воззрился на торотигренка, а когда тот рыкнул в ответ, поторопился с извинениями откланяться. Дворецкий, не проявляя никаких иных эмоций, кроме показного радушия, проводил меня до библиотеки. Здесь, словно тигрица в клетке, металась Маресса, а Ветла с Лийтой сидели в мягких креслах и что-то попивали из высоких хрустальных бокалов.
Подруги кивнули мне в знак приветствия, а государыня накинулась с расспросами:
— Ну, наконец-то! Думала, что не дождемся! Что происходит, Снеженика? Ищейки доложили мне, что какие-то грабители убили твою тетушку, а ее дочь пропала в неизвестном направлении! Я требую объяснений! — в этот момент она узрела зверя, сидящего на моих руках. — Кто это?
— Мой кот, — запросто поведала я, — и ему необходимо поесть, как впрочем, и мне!
— Присоединяйся, — Маресса широко махнула рукой в сторону, и там я заметила столик, уставленный золочеными блюдами со всяческой снедью, кубками и двумя кувшинами с вином. — Мне вот кусок в горло не лезет! — прибавила государыня.
— А я голодна, да и силы нужны, — я направилась к столику, Пушистик, почуяв запах еды, оживился, пришлось цыкнуть. — Потерпи чуть-чуть, сначала нужно осмотреть твои раны.
— Снеженика, тебя голодом в Подземье морили? — поинтересовалась государыня через некоторое время, смотря на то, с каким аппетитом я вкушаю поджаренную куриную ножку.
— А ее силы там любовь подпитывала! — усмехнулась Лийта.
— Ты спасла Дарова? — разом воскликнули Ветла и Маресса.
— Угу! — кивнула им, не отрываясь от своего занятия, рассматривая, как Пушистик с урчанием вгрызается в окорок, который я положила ему на блюдо — пусть знают мой зверь культурный.
— Ладно, пока ты ешь, — с некоторой нервозностью проговорила государыня, — я расскажу, что случилось после того, как ты исчезла.
Я снова покивала, а она продолжила свое увлекательное повествование: