— Не вопи, Родригес. — Витас стоял как раз на границе высвеченного костром круга. Его шляпа была надвинута на лоб. — Может я и слеп наполовину благодаря твоим усилиям, но ни в коей мере не глух.
— Нет… Витас… нет, — прошептала умоляюще Рэчел. Но, возможно, она произнесла эти слова только в своем сердце, потому что он даже не посмотрел в ее сторону и шагнул вперед.
— Итак, мы снова встретились, amigo[22], — грудь Родригеса высоко поднялась, он внимательно изучал высокую стройную фигуру, гордо стоящую перед ним.
— Встреча, которой я давно ждал, — вежливо отвечал Витас.
Родригес затрясся от хохота.
— Но обстоятельства не совсем таковы, как тебе хотелось бы, а? У тебя были другие планы. Другие намерения. — Он презрительно плюнул. — Ты не первый и не будешь последним.
Витас ответил тихо:
— Итак, ты получил меня. Ты ведь этого хотел. Но женщина… и мужчина… Тебе ведь они не нужны, Родригес. Что тебе в них?
Улыбка Родригеса стала еще шире.
— Нет, amigo? Может, так оно и есть. Возможно, я их отпущу… но только за очень большую цену. — Он хмыкнул. — Карлосу Амальдесу понравилась девочка. Можешь ли ты предложить большую, чем он, цену?
Витас спокойно заметил:
— Возможно. Чего ты хочешь?
Родригес притворился, что размышляет. На его лице играла мерзкая усмешка, Рэчел наблюдала за ним с каким-то отвлеченным интересом.
— Что же попросить мне у лорда Лляноса? — проговорил он. — Его личный самолет, чтобы я мог полететь, куда мне вздумается? Одно из его бесчисленных стад? Десять миллионов песо?
Витас спокойно ждал, положив руки на узкие бедра.
— Нет! — Родригес хлопнул себя ладонями по ногам, как будто ему только что пришла в голову новая мысль. — Я попрошу у тебя то, что когда-то просил у другого члена твоей семьи. Возможно, ты будешь сговорчивее. — Глаза его вдруг стали злыми. — Дай мне карту, — сказал он. — Карту, на которой показано, где находится Пламя Дьявола.
Рядом с Рэчел возбужденно вскрикнул Марк. Лицо юноши вспыхнуло, когда Витас медленно повернулся и посмотрел в их сторону. Его взгляд был исполнен презрения, когда он смотрел на нее и на светловолосого юношу, стоящего рядом с ней. Но, вглядевшись в лицо Марка, он на мгновение замер. До него вдруг дошло, что Марк не только младше ее, но и явно являлся ей очень близким родственником. Рэчел подумала об этом с глубоким чувством вины.
Витас снова повернулся к Родригесу.
— Карты нет, — сказал он холодно. — Секрет шахты Дьявола передавался от отца к сыну из поколения в поколение в нашей семье без единого написанного слова. Это хранило тайну.
— Хранило! — мерзко захохотал Родригес. — Что могло сохранить ее от жадных рук твоих предков?
— Ни один член моей семьи никогда не воспользовался богатствами шахты Дьявола, — спокойно ответил Витас. — Мы давно признали, что шахта — это священное место, хранимое старыми богами. Только мой прадед не желал в это верить и дал деньги на постройку монастыря. — Губы Витаса покривились. — Он хотел сделать эту долину христианской и выгнать старых богов. — Он пожал плечами. — Ты сам можешь видеть, что из этого вышло.
— Сказки для маленьких детей, — пробормотал Родригес. — Но меня не испугаешь, и завтра ты покажешь мне, где находится шахта Дьявола. Это цена, которую я прошу за освобождение англичанки.
— Обоих — девушки и ее брата. — Только Рэчел заметила ударение, сделанное Витасом на последнем слове.
Родригес нетерпеливо махнул рукой.
— Обоих, обоих. Но… — Его толстые губы растянулись в фальшивой улыбке. — Ты, amigo, ты не уйдешь от меня. Мне следовало убить тебя много лет назад, но я решил быть милосердным. Милосердие — всегда ошибка, и ты доставил мне много неприятностей. — Голос его стал хриплым. — Но послезавтра у меня уже не будет никаких проблем.
Все внимание Витаса, казалось, сосредоточилось на том, чтобы разжечь одну из его тонких сигар.
— Как скажешь, — бросил он коротко, когда сигара раскурилась.
— Уберите его, — приказал Родригес, и двое бандитов выступили вперед. — Поместите его в комнату в конце коридора. И нет нужды его связывать, — добавил он, ухмыляясь. — Если он сбежит… он прекрасно знает, что будет с его женщиной утром.
Рэчел смотрела, как его уводили. Он даже не взглянул в ее сторону, когда проходил мимо. Она с трудом сглотнула. Сначала она обманула его, потом подвела своим непослушанием — и все это за двадцать четыре часа. И все же он спасает ее, жертвуя семейной тайной и, в конце концов, если не произойдет чудо, собственной жизнью.