Поняв всю иронию ситуации, маг издал горестный вопль, вовремя уворачиваясь от падавших сверху осколков. На преодоление длинного лабиринта лестниц и коридоров уже не оставалось ни сил, ни времени. Опасность еще была в том, что пол под ногами и стены вокруг могли в любой момент обрушиться, похоронив охотника за силой под грудой гигантских ледяных обломков.
Разобравшись в переплетениях магического узора ледяной башни, маг быстро нашел то место, где располагалось сердце, питающее всю эту конструкцию жизнью.
Заклинание перемещения проглотило агента Наблюдателя за мгновение до того, как поток ледяных глыб завалил то место, где только что стоял чародей.
Маленькие стражники башни продолжали бой с безголовым воином, когда их накрыло волной прокатившегося по башне обрушения.
«Похоже, я как раз вовремя!» — эти слова едва не вырвались из пересохшего горла, но маг решил не радоваться раньше времени.
Ему очень понравилось, что храбрый магистр едва не причинил вред беззащитному существу, пусть и не совсем из этого мира.
Несмотря на то что завязка семейной ссоры была им пропущена, агента Наблюдателя волновало совсем не это. Акмальди слишком быстро хотел завершить то, за чем он явился в эти стены — разрушить ледяную башню и уничтожить заключенную в ней силу. Только вот в планы мага-предателя завершение задач магистра не входило.
«Электрический моллюск» — мощное заклинание магов Природы — сделало свое дело, на время выбив бравого воина из игры.
— Ты!
С рук Шедире уже готова была сорваться молния, но маг опередил волшебницу.
Черный смерч, слетевший с плеч мага, сильно оттолкнул магиню в сторону.
— Мама! — Никсалорд попытался удержать свою мать рядом с собой, но сил у малыша не хватило. Но, рожденный маленьким героем, он не стал сдавать свои позиции. Меч Солнца, спасший ему жизнь, приятной тяжестью лег в руку. Уверенному в своих силах малышу хватило бы и десяти секунд, чтобы добраться до цели, но маг опередил Летавруса.
Крепкая рука без особых проблем отбила прямой рубящий удар в сторону, а появившийся в руках мага посох размашистым ударом отправил Никсалорда в продолжительный полет.
Робар видел, как ребенок упал на пол. Точно кукла, без воли и жизни, небольшое существо сейчас напоминало бездыханный мешок с шелухой.
«Неужели он его убил?» — ярость придала сержанту Белых Грифонов сил. Мальчишка, истекая кровью, сумел-таки подняться на ноги и принялся ощупывать пол в поисках утерянного меча.
— Я чую в тебе много знакомого, — прошептали серые губы, внимательно рассматривая шевелящееся существо, что осмелилось поднять на него свой меч. — Мальвеус может гордиться тобой. Жаль только, что предмет его гордости не проживет так долго.
— Это ты не проживешь так долго, наивный юнец! — опьяненного яростью Робара было уже ничем не остановить: его удары мощной лавиной обрушились на зловещую фигуру мага.
Маг Лайлоф сначала смеялся над попытками рыцаря с помощью одной только физической силы справиться с ним, но скоро его смех прекратился.
Проступившая из раны кровь заставила мага воспринять атаки Робара более серьезно.
— Ты спрятал нож, — прошептали губы мага-агента, резко нанося удар посохом рыцарю в сломанное плечо.
Накатившая боль заставила сержанта Белых Грифонов сдаться. Его ноги стали ватными, а в голове появился одуряющий туман.
— Ты всегда мне глаза мозолил! — огрызнулся маг, готовя в своем кулаке мощное заклинание из арсеналов огненной стихии.
Прокричал магический зверь рыцарского доспеха, как бы возвещая врагов Родона о скорой гибели.
Вопрошающий силу не сразу сообразил, откуда исходит звук. Рука чисто рефлекторно сделала движение посохом, отбивая несущийся в ее сторону меч, но тот, кто направлял светящееся лезвие, был не просто заурядным бойцом. У магистра ордена Белых Грифонов был солидный опыт в боях против владеющих силой магии оппонентов.
Полуоборот корпусом, сопровождаемый перебросом меча из правой руки в левую и мощный тычковый удар в финале атаки привели к тому, что верный меч Солнца погрузил свое лезвие в тело мага.
Перекошенная яростью и злобой фигура мага выпустила прямо в лицо Акмальди оглушающий вопль. Этот предсмертный маневр должен был оглушить рыцаря, но Мальвеус лишь коротко обронил:
— Ты не Лайлоф.
По облаченному в малиновую мантию телу прошла белая рябь.