…Я не помню, рождалась ли я когда-нибудь вообще. По легенде, я была птицей, своими огненными крылами закрывавшей землю от неба, от жаркого дыхания Солнца. Так, верно, и было. Но я не помню этого. Я женщина, и все же я знаю, точно знаю, что я — тот самый Феникс.
Я — или, вернее, тот Феникс, что был когда-то рожден богами — защищала человечество от неземного жара, и мне поклонялись, строили алтари и храмы во многих странах. Люди пели мне песни, танцевали для меня и приносили дары, и боги помогали мне. Через тысячу лет я умерла — в первый раз. Прошла еще тысяча лет — и я снова горела в собственном огне, чтобы потом возродиться из пепла своего же тела. Тогда жизненной силы, энергии и магии на Земле, а значит, и во мне, было больше. Но пламя на алтарях потухло, и в ответ на мои молитвы я слышу лишь звон молчания.
Огонь всегда был моей любимой стихией. Языки пламени не пугали меня, они были подобны лучшим друзьям — или родным детям. И все же я никак не могла бы сказать, что гореть, перерождаясь — это приятно.
Поднявшись пешком на третий этаж и пройдя по вытертому ковру к комнате номер 35, я повесила на дверь табличку «Не беспокоить» и повернула ключ в замке, а затем, собрав остатки сил, разделась и улеглась на кровать, завернувшись в уютную махровую простыню. Сжимая в руке египетский крест, увенчанный петлей, дрожа от усталости и тяжело дыша, я зажмурила глаза. Сейчас мое тело охватит пламя, и я превращусь в мягкий легкий пепел. Сколько раз это происходило — и все равно каждый раз я жду этого момента с равной долей страха и любопытства. Но ожидание тянулось недолго, ведь я точно знала, когда это произойдет. Не знала только одного — какой я буду на следующий день.
Именно поэтому я снимала комнаты в дешевых мотелях, где никто не интересовался, кто снимает номер, а кто потом сдает ключи и простыни администратору.
Наконец, я почувствовала знакомый странный холод во всем теле. Со стороны можно было бы наблюдать необычную картину — мое тело вдруг всё покрылось пламенем и легким дымком, словно жидким азотом. В несколько секунд пламя выросло, взвилось высоко — и исчезло. В опавшей простыне на кровати лежала лишь горка пепла.
Проходило некоторое время, измерить которое я не могла, и в теплом пепле зарождалась жизнь. Появлялась новая я. Каждый раз, словно по итогам затейливой лотереи, мне давалась новая внешность, неизменным по какой-то причине оставался лишь мой рост.
Я знала, что времени проходило немного, ведь не успевал настать ни закат, ни рассвет. В моей памяти мало оставалось от этого дня — первого дня моей новой жизни в череде перемен. Я рождалась заново — я была младенцем, за два дня преодолевавшим путь развития 30-летнего человека.
Наконец, настало утро. Я знала, что еще рано это делать — и все же, плотно позавтракав заказанной по телефону пиццей, я подошла к зеркалу. Я снова видела чудо — чудо рождения, сотворения. Там, где вчера была лишь горсть пепла, сегодня в отражении несмело улыбалась самой себе стройная девушка с длинными прямыми темными волосами. В угловатом теле подростка угадывалась красивая фигура, слава Богу, не сильно отличавшаяся от той, к которой я уже успела привыкнуть за последнее время. Темные брови вразлет и светло-голубые глаза, бледная кожа и впалые щеки. Завтра — завтра все будет по-другому, ну или, по крайней мере, многое.
Отойдя от зеркала, я снова взяла в руки телефон и набрала номер пиццерии. Перерождение отнимало исключительно много энергии, которую теперь необходимо было как-то восполнить. Включив новостной канал, я попыталась утолить другой голод. Информационные технологии многое изменили в моей жизни, как и в жизни обычных людей. Теперь я могла более точно рассчитать свои действия, и мне не приходилось слишком уж часто метаться с континента на континент — хотя график моих переездов и так напоминал расписание гастролирующего театра. Тем не менее, с помощью инфо-каналов я следила за внешним развитием событий, а мировая паутина помогала мне собирать нужные сведения, порой относящиеся к весьма специфичным научным разделам. Если раньше для поиска информации нужен был месяц, теперь иногда хватало и пары часов интенсивного труда.
Этот день прошел в постоянных изменениях. К вечеру у меня округлились щеки, грудь и бедра, а волосы стали чуть светлее и начали немного виться. Но, конечно, я не стояла целый день у зеркала, наблюдая метаморфозы — совсем не потому, что это волшебство приелось мне, просто время было дорого.
Пока длился процесс перерождения, я не могла выходить на улицу. Только представьте человека, который увидел бы меня, хотя бы просто прогуливающейся у озера или в парке. На его глазах менялись бы мой рост и телосложение, не говоря уж о том, как быстро росли волосы. А потому я осталась в номере, разложила перед собой карты местности и стала размышлять.