Генрика тоже выглядела какой-то уставшей и разбитой. Штурм оставил свой отпечаток на её состоянии. Последние несколько дней Ильзе вообще не видела её, хотя сама весь день была активно занималась делами захваченного феода. Ильзе сама не знала, откуда вдруг взялась такая энергия, последний раз такое было, когда умер отец, и ей хотелось как-то отвлечь себя. В конце концов, леди Штакельберг в битве почти не участвовала, она в тот день не устала так, что валилась с ног, тут уже нельзя было сравнивать. А недомогание скоро пройдёт. Да и Генрика не может быть вечно уставшей от минувшего штурма.
— Тебя, надеюсь, кошмары не беспокоят? — спросила Ильзе задумчиво. Она не знала, зачем спрашивает это, но ей отчего-то важно было это знать.
— Нет, миледи, — устало ответила Генрика. — Вторую ночь не вижу никаких снов. Сплю как убитая. Долго сплю.
— Ну и отлично, — отозвалась леди Штакельберг. — Ты прекрасно владеешь мечом. Я рада, что в моей армии есть такие сильные воительницы.
— Спасибо. — Девушка смущённо улыбнулась. — Надеюсь, тех, кто причиняет вам боль, стало меньше. — Леди Штакельберг усмехнулась в ответ. Если она имела ввиду ветианцев — да, слава Богиням, их теперь немного меньше… Но всё самое лучшее — ещё впереди.
Генрика словно нарочно не смотрела на миледи во время разговора. Взгляд её изумрудных глаз был устремлён в стену перед ней. Леди Штакельберг про себя усмехнулась. Спиной она чувствовала какой-то странный холод, а в груди возрастало смущение. Эта пауза в разговоре была довольно неловкой. Вскоре девушке распрощались, и Ильзе быстрым шагом отправилась в свои покои.
***
— Переговоры бессмысленны. — Эльжбета бросила на стол свиток. — Они уже наглядно продемонстрировали, что не принимают наши условия. — Она сложила пальцы домиком и о чём-то задумалась.
— Меня волнует вопрос, как они узнали о том, что мы находимся здесь? — произнёс Ежи задумчиво. — Значит ли это, что они собираются штурмовать замок?
— Скорее всего, проболтался кто-то из ветианцев, бежавших из захваченных деревень, — ответил Витольд. Ильзе покачала головой. В этом был смысл: их могли выдать ветианцы, причём, крестьяне. Похоже, следовало бы объявить на них охоту уже сейчас, чтобы избежать таких предательств.
— Разведка, посланная мной в первый день нашего прибытия в Акияма, докладывает, что сейчас крепость охраняют около пятисот воинов.
— Вы уже отправили кого-то на разведку? — спросила Ильзе удивлённым тоном. Витольд только кивнул вместо ответа и перевёл скучающий, несколько отрешённый взгляд на Ежи. Это было удивительно. Ильзе с армией прибыла сюда пять дней назад, а Герц, не предпринимавший до этого почти никаких полезных действий, без приказа, сам догадался отправить в разведку людей. Генрика ободряюще взглянула на барона, словно это была её идея.
— Придётся штурмовать, как и планировалось. — Вацлава, сидевшая по левую руку от Ильзе, улыбнулась. — Что ещё можно было от них ожидать? Благодарностей и почестей? Они любят королеву и свою леди за то, что те дали им золото и земли. И продолжают поощрять их до сих пор! — Она усмехнулась, будто бы знала здесь всё лучше всех и наперёд, что конечно было не так. Ильзе вздохнула. Её ужасно раздражала эта черта. Она терпеть не могла, когда кто-то вмешивался в её планы, почти диктуя ей, что и как делать.
— Штурмовать? — Переспросила леди Штакельберг. Штурм Мурасаки был бы довольно сложной задачей, с учётом того, что их крепость хорошо защищена. Хотя, с другой стороны, этот вариант имел место быть.
— А какие другие варианты вы видите, миледи? — Вацлава усмехнулась. — Кроме как штурмом их не возьмёшь.
— На штурм обычно затрачивается очень много сил, — заговорил Ежи, уставившись в столешницу. — Много наших людей может погибнуть, оставшись ни с чем. Я думаю, есть более надёжный и выгодный вариант. — Он поднял взгляд на барона Герца, и тот отчего-то вздрогнул.
— Но с этими пятьюстами воинами всё равно придётся что-то делать, — отозвалась Вацлава. — Какие вы предлагаете варианты?
— Почему бы не разбить сначала их, а затем осадить замок? — сказал Ежи и окинул вопросительным взглядом всех присутствующих. — Их, вы говорите, всего пятьсот, а у нас — восемь тысяч.
— Это внешняя оборона. А гарнизон? — усмехнулась Вацлава нервно.
— Витольд, что-нибудь известно о численности армии Мурасаки? — спросила Генрика, сидевшая на другом конце стола рядом с Ильзе.
— Примерно пять. У Джоши ещё две тысячи. О Кумарах ничего не известно. — Витольд устало кивнул и облокотился на спинку стула.
— Осада — наиболее выгодный вариант. — Ильзе подняла взгляд на барона Герца. До неё словно снизошло озарение в этот момент. Осада. Как она могла забыть об этом? — За то время, пока она будет длиться, к нам может поступить подкрепление.
— Также, как и к ним, — сказала Генрика усталым голосом. Она говорила немного и пока всё, что она сказала, имело какой-то смысл.
— А мы перекроем им путь к замку оборонительными пунктами. — Эльжбета щёлкнула пальцами. — Если для этого понадобится большее количество людей, я могу дать ещё пару тысяч. Напишем Войцехе, и она направить сюда нужное количество. Ваша милость, вы говорили, что на днях должны прибыть Рихтеры со своими людьми. Почему бы не поставить часть в оборону?
— Да, это имеет смысл. — Ильзе кивнула. Ульрика Рихтер с дочерью Софьей вынуждены были вернуться домой, как выразилась Ульрика, по делам, и обещали приехать ещё неделю назад, но в путь выдвинулись чуть позже. Хотелось верить, что они успеют до начала подготовки или хотя бы к решающему дню сражения или осады.
— А у Мёллендорфа достаточно людей для взятия или осады Джоши и Кумаров. У них не такие уж и большие замки, это при всём их богатстве и численности, — ответила Генрика задумчиво. — И если понадобится, подниму-таки тех своих вассалов, кто отказался участвовать. Хотя у меня и без них людей более, чем достаточно.
— Довольно странно, что они отказались в тот раз, — попыталась подколоть её Вацлава, но быстро спохватилась. Военный совет требовал соблюдения этикета, сейчас было совсем не до колкостей и едких замечаний. Впрочем, Ильзе радовало, что баронесса вела себя довольно сдержанно и прилично. И даже говорила какие-то дельные вещи.
— Я думала, что Джоши и Кумар можно взять хитростью, — заговорила графиня Кюгель. — У Джоши больше людей, они сильнее и яростнее, чем Кумары. Мы можем заплатить им кругленькую сумму, дать им часть своих людей, и они захватят Кумар. Его можно просто сжечь и разрушить, а Джоши затем вырезать.
— Это имеет смысл, — подала голос Генрика. — Я могу дать людей.
— Сотрудничать с ветианцами, пусть даже и с целью их уничтожения, я не намерена, — проговорила Ильзе голосом, полным яда. — С Джоши и Кумарами разберёмся потом, когда кончится осада, и мы будем брать Мин. Это не такие уж могущественные и опасные замки, чтобы брать их в первую очередь. Прижмём их, когда наступит время.
— На всякий случай напоминаю, что полное лишение жителей осаждаемого замка пищи и воды является военным преступлением, — напомнила Эльжбета и покачала головой. Ильзе кивнула и про себя улыбнулась. Их армия, кажется, совершила столько преступлений, что лишение ламахонцев припасов — это лишь небольшая их часть. Но к совету прислушаться всё же решила, хотя бы на первое время, и если ситуация не начнёт выходить из-под контроля.
— Хорошо. — Леди Штакельберг кивнула. — У нас есть примерно две недели на подготовку. До Мурасаки здесь — менее дня пути. Поначалу направим туда лишь часть войска, чтобы расчистить путь от их армии. После чего — осада Мурасаки и перекрытие путей для других армий. Кроме того, морок — нам в помощь. В армии же достаточно ведьм? — Кто-то из сидевших на противоположном конце кивнул. — К нам ещё поступит подкрепление. И в победе можно не сомневаться. — Ильзе улыбнулась торжествующей, воодушевляющей улыбкой. Она окинула полным уверенности взглядом всех присутствующих и заметила, что из всех них улыбалась только Генрика. Причём, именно ей, своей леди, а не кому-то ещё.
Военный совет продлился довольно недолго. Решив все важные вопросы, идти на Мурасаки решили через две недели, когда войска будут в нужном составе. После совета был объявлен банкет, на котором Ильзе почти ничего не ела и даже не выпила вина. Она сидела отдельно ото всех, хотя, по сути и находилась чуть ли не в центре зала, не принимала участие ни в чём и откровенно скучала. Зато Генрика и Витольд, кажется, пили и веселились больше всех. Они пели, смеялись, вспоминали какие-то интересные случаи, произошедшие с ними за годы дружбы. Фридрих, сидевший рядом, слегка смущённо поглядывал на них и посмеивался над их шутками. Ему явно было не слишком уютно на этом празднике жизни во время войны. Его можно было понять: у него не так давно мать умерла, и он остался совсем один. Ильзе знала, каково это — потерять единственного понимающего человека в твоём окружении. Он ведь доверял матери больше, чем кому-либо ещё. Вильгельмина обещала ему, что будет помогать ему с правлением, как только родит и оправится после родов — воевать вместе с ним, если это понадобится. Вильгельмине было всего тридцать четыре года, она могла бы прожить ещё множество ярких и счастливых лет, но богини решили иначе.