Сам Мортуарий с виду не пострадал; на его черной каменной кладке подпалины были не заметны. Однако со всех сторон здание окружали клетки строительных лесов, а деревянные брусья и балки подпирали разные части крыши и стен. Пускай пока ничего не обрушилось, Упокоенным не следовало больше доверять прочности сооружения.
— Прямо слезы наворачиваются, — тихо произнес Уизл.
— Не хочешь зайти? — спросил я. — Поискать кого-нибудь из друзей?
— Это было бы неразумно, — ответил он. — Если Риви убедила весь город в том, что я виновен в поджогах и этом взрыве, у меня теперь мало друзей. И потом, полагая, что мы вернемся, Риви могла внедрить в наши фракции шпионов. Хотя не думаю, что она могла украсть разум фактола Скалла…
— Согласен, — сказал я, припомнив свой краткий опыт общения со Скаллом, когда тот исторгнул жизнь из умертвия-отступника.
— Но, — продолжил Уизл, — я не смогу попасть к фактолу, не поговорив сначала с его помощниками, а любой из них может быть скомпрометирован Риви.
— То же самое и у меня с Сенсатами, — произнес я. — Кому же нам теперь верить?
— Вы можете верить мне, ваше величество! — воскликнула Ирэн, припав на одно колено. — Я ваша скромная слуга.
— Спасибо, — улыбнулся я, взяв ее морщинистую руку. — Твоя преданность мне приятна.
Она просияла.
— Тогда, как я понимаю, — сказал Иезекия, — мы сами должны найти Риви. Найти и победить ее.
— Вместе с Кирипао? — поинтересовался я. — Вместе с Ки и Чи? И сотней умертвий?
— Ну да, — пожал плечами парень. — И их тоже.
— Но, уважаемый Простак, — заметил Уизл, — ведь мы даже не знаем где ее искать.
— Проще простого, — ответил он. — На Вертикальном Море. * * *
Иезекия объяснил нам свое предположение, пока мы пробирались через Улей к Морю.
— На Стеклянном Пауке есть портал, так? А Паук — это опорный пункт Риви. И пускай на рыбном питомнике ее сейчас нет, могу поспорить, что этот портал она использует постоянно. Нам надо лишь подкараулить момент, когда она там появится.
— А зачем ей его использовать? — спросил я. — Разве она не могла занять в городе какой-нибудь особняк? Просто промыть мозги одному из богатых владельцев и присвоить его имущество.
— Это лишь привлечет внимание, — ответил парень. — У богачей есть прислуга, любопытные соседи, не говоря уже про деловых конкурентов, которые всегда вынюхивают, как обойти соперника. Риви может обработать пару богатых клиентов, но ей ни к чему, чтобы кто-то знал об их связи. До тех пор, пока она не наберет силу, ей по-прежнему нужно быть очень осторожной. И потом, ей нужно охранять Вертикальное Море, пускай сейчас она и не пользуется этим порталом. Это ее лазейка, запасной выход из города и доступ ко всем умертвиям, которые могут понадобиться…
— В том, что вы говорите, есть смысл, — согласился Уизл, — но я не понимаю, как Риви удалось попасть в Сигил. Все порталы контролируются Госпожой Боли, а она до сих пор безупречно соблюдала равновесие сил в городе и не допускала в него никого, кто мог бы его нарушить. Почему Госпожа просто не закрыла перед Риви все двери? Тогда альбиноска взялась бы за другой город.
— Я думал об этом, — сказал я, — и есть у меня одна мысль. Если не пустить Риви в Сигил, она попробует свои силы где-нибудь в другом месте, где может как победить, так и проиграть. Победив, она станет серьезной угрозой, а в случае проигрыша, мельницы сменят владельца, и вся эта заваруха продолжится. На самом деле, будет лишь хуже, если новым хозяином мельниц окажется могущественный демон или вроде того. Возможно, Госпожа Боли предпочла держать Риви и ее мельницы поближе к себе.
— Тогда почему Госпожа не убьет Риви прямо сейчас? — спросил Иезекия. — Думаешь, она опасается мельниц, как сказала Риви? Или Госпожа не знает, где они?
— Может быть, — ответил Уизл, — но, скорее всего, она не желает восстанавливать против себя богов. Как я уже говорил Бритлину, мельницы так опасны, что могут объединиться целые пантеоны, чтобы уничтожить любую из Сил, которая рискнет завладеть ими. Такой угрозы Госпожа определенно постарается избежать.
— И кроме того, — добавил я, — не в обычаях Госпожи Боли выступать в открытую. Она ждет, что ее люди сами наведут порядок на улицах города.
— Ее люди? — переспросил Иезекия. — У нее что, есть специальная команда, чтобы разбираться с такими, как Риви?
— А как же, — сказал ему я. — В данный момент эта команда — мы. И лучше нам, парень, не облажаться — ведь, как известно, Госпожа не прощает тех, кто ее подводит.
21. Три вычитаем, один в уме
Добравшись до Вертикального Моря, мы увидели, что оно набито умертвиями. Выряженные в одежду рабочих, они катали тачки с одного яруса на другой, и глаза их пылали бешеной яростью от презрения к подобному маскараду.
Мне не хотелось думать о том, что случилось с настоящими рабочими. Интересно только, не улучшилась ли кормежка рыб за последние несколько дней?
Мы прятались за курятниками на той самой крыше, что я использовал раньше, и смотрели, как нежить расхаживает по своим делам. В основном они держались уровней выше третьего этажа, где их пылающие глаза не привлекали внимание прохожих. Ниже работали наемники Риви, что обслуживали повозки, прибывающие за своим грузом морепродуктов. По всему сооружению были равномерно развешаны фонари, они висели на лестницах, пандусах и мостиках через баки. Света на башне хватало для того, чтобы разглядеть ее кварталов за тридцать, и чтобы лишить ночного зрения всякого, кто попытается взглянуть в нашу сторону.
Учитывая, что все двадцать этажей здания осмотреть было попросту невозможно, к исходу часа я так и не увидел ни одного знакомого лица: ни Кирипао, ни гитзерая, ни тем более Риви. Нам оставалось лишь ждать, когда они себя обнаружат.
— Итак, уважаемый Кэвендиш, — прошептал Уизл, — какова наша стратегия?
— Дождаться врага, — хладнокровно ответила Ирэн, — напасть из засады и собрать добычу.
— Ого, — сказал Иезекия, — вот это уже по-орочьи.
Я ласково похлопал Ирэн по плечу.
— Хороший план. Когда появится Риви с мельницами и Разумертвителем, мы телепортируемся позади нее и перережем ей глотку. Потом заберем мельницы и прыгнем назад.
— Как-то это не по-геройски, — пробурчал Иезекия.
— Ровно так же, как позволить ей захватить город.
— А может просто телепортируемся перед ней и предложим сдаться?
— Ты хотел сказать, предложим ей в подарок наши мозги, — поправил его я. — Парень, такую щедрость мы не можем себе позволить.