— Ты не смог добиться от нее этого за десять лет! — Сартан был зол. Собственно, Иллия и не думала, что Оберегающие решаются так открыто показывать свое недовольство, как этот советник. Его гнев должен был быть просто огромным. — А кашиму это удалось за сутки! — Мужчина бросил злобный взгляд на Колина. — Ты снова разочаровал меня, племянник.
Воин ответил дяде не менее «дружелюбным» взглядом.
— Я делал все, что было в моих силах. Но не был интересен наследнице. У Даниила изначально было преимущество. — Мужчина раздраженно пнул ногой кота, который пытался взобраться к нему на колени, и поднялся с кресла, подходя к Сартану.
Иллия скривилась, пораженная новыми фактами.
Селена хмыкнула, не удивленная услышанным.
Такая двойственность давила на сознание, грозя разрушить разум, погрузив Дочь в сумасшествие. Но девушке было не привыкать к трудностям. А разговор, тем временем, продолжался.
— Ты прекрасно знаешь, дядя, что я никогда не горел желание быть избранным Дочерью. Это всецело твой план. — Воин встал напротив советника. — Тебя бесит, что Килим не теряет своего влияния, а ты лишился возможности стать главой Конклава. — Колин раздраженно смотрел на родича. — Вот стать Оберегающим, да, это было моей мечтой. То, чего я хотел. Но ты не помог мне тогда.
Сартан лишь отмахнулся от злобного тона воина и повернулся к огню камина.
— Глупец! Ты такой же глупец, как и твой отец. — При этих словах, Иллия увидела, как гневно сощурились глаза ее друга, если он был таковым хоть когда-то. Теперь у девушки появились сомнения в природе их отношений. А вот советник не видел реакции племянника, так беспечно отвернувшись от него, выражая свое недовольство. — Презреть такую возможность! — Сартан возмущенно тряхнул головой. — Ты слабак, Колин, я сразу говорил брату, что не быть тебе Оберегающим. Но он так упорно желал этого, непонятно для чего. И твою голову забил чепухой.
Глухой звук удара прервал речь советника. Он удивленно повернулся к воину. Колин еще раз с силой ударил по столу.
— Мой отец — не глупец! — Яростно, с напором шипел мужчина. — А вы даже понятия не имеете, о чем говорите!
— Да что ты?! — Усмехнулся Сартан. — Ты думаешь разумно пренебречь реальной властью — ради непонятных стремлений стать еще одним поломанным влюбленным безумцем? Это глупость! — Советник последовал примеру племянника, ударяя по столешнице. — Слава Матери, уберегшей меня от наследниц. Я сохранил ясность разума, которую Килим и ему подобные утратили, горюя за своими подопечными. И посмотри, чего они добились? Этот кашим — избранник Дочери. Позор!! Нонсенс!! И они не собираются ничего менять. Они приняли это! — Сартан со злостью смахнул подсвечник со стола, и метал звонко запрыгал по голому камню пола. — Оберегающий — избранник! О, не сомневаюсь, что Килим и сам страстно желал этого!
Колин лишь пожал плечами, сохраняя злость на лице.
— Похоже, дядя, у вас не получится занять место Килима. — В его голосе слышалась насмешка. — Его воспитанник — теперь избранник, да и сама наследница — не чужда этому Оберегающему. Неудачи — рок нашей семьи, вы не находите?
Сартан, бросив на Колина полный злобы взгляд, стремительно покинул комнату. Впрочем, не было похоже, что воин огорчен этим. Проследив с усмешкой бегство родича, он тут же вызвал слугу, велев принести ему вина.
Иллия решила, что услышала достаточно. Аккуратно отойдя от стены, девушка тихонько последовала по проходу дальше.
Это было…. не то, что она могла бы ожидать от Колина, или Сартана.
О, наследнице, без сомнения, было известно о стремлении Сартана смесить Килима, как и самому Килиму, впрочем. Но вот ее друг…
Девушка не ждала от него такого поведения. "Забавно, не так ли? Вот еще одно подтверждение", Селена не преминула воспользоваться случаем, " ты почти верила ему, как и Даниилу… Что ты знаешь об истинных намерениях кашима? Зачем кому-то верить? Разве нас мало предавали?". Но Иллия еще справлялась со своей половинкой. Хотя, было ли это так? Кому она лжет больше? Любимому или себе? Девушка так и не сказала мужчине самого главного…
Но Селена уже властвовала в ее разуме, с каждым шагом вверх по пролету лестницы становясь сильнее, отбрасывая сомнения Иллии.
********************
Даниил невозмутимо смотрел на Килима, сидящего перед ним. За спиной учителя ходил Арман. Мужчина не был им рад. Ха! Радость — даже близко не то чувство, которое он испытывал сейчас. Но этим советникам не было нужды знать об эмоциях кашима.
Килим сосредоточенно рассматривал своего воспитанника, впервые получив такую возможность после стольких лет.
— Ты не терял времени, Даниил. — Наконец спокойно произнес глава Конклава.
Кашим посмотрел на него безразличным взглядом.
— Ты сомневался во мне, Килим?
Учитель покачал головой, со слабым намеком на след улыбки.
— О нет, Даниил. Я в тебе никогда не сомневался. — Килим странно посмотрел на мужчину. — Ты удивил меня, признаю. Я не ожидал, что это будет так легко для тебя. Ты поставил клеймо, не так ли, мальчик мой? — Оберегающий покачал головой, не ожидая ответа воспитанника. — Я должен был предвидеть это. Но иногда так легко забыть, что в тебе не только наша кровь. — Арман кивнул головой, словно соглашаясь со словами старшего.
Конечно, он почти поверил им. Даниил никак не реагировал на эти слова Килима. Конклав никогда ни о чем не забывает. Никогда. И всегда преследует свою цель. Кого они хотят обмануть? Даниил поднес ко рту кубок с вином, но лишь смочил губы. Советник хочет играть? Хорошо, он будет играть с ними.
— Действительно, так легко. — С усмешкой произнес он, салютую бокалом Килиму.
Его учителя внимательно посмотрели на кашима, но ничего не сказали.
— Конклав одобрит выбор Дочери, Даниил. — Произнес Килим после некоторого молчания.
— Как великодушно с вашей стороны. — Кашим даже не пытался скрыть иронию в голосе. И он, и советники знали, что Конклаву нечего сейчас противопоставить Даниилу. Они не смогут указывать ему.
Словно пытаясь показать, что осознает это, Килим со странным выражением в глазах посмотрел на воспитанника.
— Даниил, я знаю, что у тебя не много причин верить мне. Но мы не будем противиться, обещаю.
Даниил не верил ему, не верил этому выражению, не верил тону. Мужчина презрительно мотнул головой, принимая очередной ход — хотят откровений, они их получат.
— О, несомненно, у вас нет для этого сил, Килим. И никогда уже не будет. — Голос Даниила был холоден и презрителен, но его учитель знал, какой силы ярость скрывается за этой холодностью.
Кашим встал, отставляя нетронутый кубок с вином. Ему претила это бессмысленная пикировка и глупая игра в слова и намеки. Поиски подтекста, скрытый смысл каждой фразы, и жеста. Он прожил с этим всю юность и не хотел воскрешать это теперь. Но у него не было выбора. Однако сейчас, он имел власть избежать беседы по своему желанию.
Кроме того, он чувствовал, что с Иллией не все хорошо, что-то беспокоило девушку. С этим надо было разобраться. Она должна полностью и безоговорочно довериться ему, иначе, ничего не выйдет так, как должно. И мужчине надо, наконец, сделать то, что давно пора. У Даниила может оказаться не так много времени, чтобы попусту растрачивать его. Окинув взглядом советников, он вышел из комнаты.
******************************************
Селена стояла на открытой галерее западной башни своего замка. Холод и презрение затопило душу Дочери. Как посмела эта глупышка оттолкнуть ее вглубь? Отчего это так просто удалось ей? Десять лет пресмыкания и закапывания в своих страданиях должны были ослабить Иллию, но стоило Даниилу показаться на горизонте — и все, Селену задвинули в самый дальний уголок сознания. КАК?! Дочь даже не смогла повлиять на это! Невероятно! Просто возмутительно! Но у Дочери Луны нет такого чувства, как возмущение. Отчего в его присутствие она исчезает, затмевается этим скулящим подобием самой себя? Это было неправильно. Клеймо? Она не думала, что его метка обладает такой силой. Оно подавляло ее. Или не только оно? Ведь вначале, она еще могла хоть как-то контролировать поступки Илии. Но потом…, что-то изменилось… Иллия, словно нашла неведомый Селене источник уверенности и силы, и так жестко стояла на своем. На этой глупой и ничем не подкрепленной вере в Даниила.