Наконец Ночной Ястреб резко окликнул ее.
— Вставай, женщина. Поднимайся и садись позади меня.
Ее так сильно трясло, что, казалось, каждая косточка трется о свою соседку. Она попыталась встать, однако ноги отказывались слушаться.
— Я… Я не могу… — пробормотала она дрожащим голосом и повалилась на траву.
Он даже не удосужился слезть с лошади — просто наклонился и, потянув ее за волосы, резко поставил на ноги. От боли и удивления Пламя чуть было не вскрикнула, но в это время Ночной Ястреб крепко схватил ее за руку и, приподняв над землей, посадил на лошадь позади себя. Ее руки обхватили его за пояс, и она почувствовала, как вздрогнул Ночной Ястреб от ее прикосновения. К ее ужасу и стыду, он быстро связал ее запястья, как делал это тогда, когда похитил ее.
— Ночной Ястреб, нет необходимости связывать мои руки, — простонала она. — Я больше не буду убегать от тебя.
Он обернулся, и девушку передернуло от того презрения, которое сквозило в его взгляде.
— Я буду делать то, что считаю нужным, женщина. Не старайся повлиять на меня своими сладкими словами — ты разрушила доверие, существовавшее между нами. И если ты мудра, ты прикусишь свой язык и будешь говорить только тогда, когда тебе будут задавать вопросы. В противном случае мой гнев выйдет наружу — а ты единственная будешь мишенью, на которую будет направлена вся моя ярость.
Слезы блеснули в ее глазах, но она кивнула ему в знак понимания его приказа, прежде чем он отвел от нее взгляд. Уголком глаза она заметила то же выражение презрения, которое можно было прочесть во взгляде Каменного Лица, тоже с негодованием отвернувшегося от нее. Только тогда Пламя поняла, что своим необдуманным побегом она утратила нечто большее, чем просто доверие и уважение Ночного Ястреба.
К удивлению Пламени, Ночной Ястреб повел своего коня в том же направлении, в каком двигалась она. Неужели она так заблудилась, что напрочь потеряла ориентацию? Неужели она шла прямо в направлении поселка шайенов?
Они проехали небольшое расстояние, поднявшись на пригорок, совсем недалеко от того места, где Пламя свалилась без сил. Ночной Ястреб указал на что-то, но Пламя была не в состоянии прислушиваться к его словам, пока он не произнес громко и резко:
— Посмотри, Пламя. Посмотри, как близко ты была к своей свободе, только для того, чтобы быть отвергнутой ей.
Она подняла глаза в том направлении, куда он указывал, и непроизвольно вздрогнула: перед ними, на расстоянии не больше мили, стоял форт.
— Форт Ларами, — не веря своим глазам, прошептала она.
— Да, это тот самый форт, откуда я похитил тебя, — жестко подтвердил он.
— О, Ночной Ястреб! — мягко воскликнула она. — Если в твоем сердце сохранилась хоть капелька жалости, пожалуйста, отпусти меня туда! Позволь мне вернуться к моему народу, к моей семье и моему отцу. Он, должно быть, совсем сдал от горя, если все еще верит, что я жива. Может, он и сейчас находится там, думает обо мне, переживает из-за того, что произошло со мной. Я — его единственный ребенок, и сердце его кровоточит от боли. Пожалуйста, позволь мне вернуться к нему.
Усмешка, исказившая черты лица Ночного Ястреба, была пугающе холодна.
— Я никогда не позволю тебе вернуться к твоему народу, — мрачно произнес он. — Это я сказал тебе еще тогда, когда схватил тебя, еще задолго до того, как посеял в твоем теле семя моего ребенка. Ты — моя на все времена, или, по крайней мере, до тех пор, пока я не перестану желать тебя.
Пламя удивленно посмотрела на него.
— Так ты все знаешь? — спросила она шепотом.
— Неужели ты думала, что я не замечу даже малейшего изменения в твоем теле? — с вызовом бросил он. — Я ждал, когда ты сообщишь мне эту радостную новость, и не мог понять, почему ты молчишь? Когда я вернулся в деревню и обнаружил, что ты исчезла, я понял, почему ты не хотела говорить мне. Ты и не собиралась говорить мне, не так ли, моя маленькая лживая жена? Ты сбежала и забрала с собой моего не родившегося ребенка, чтобы я никогда не узнал о его существовании и не увидел его своими собственными глазами. За это я могу никогда не простить тебя. В моих глазах твое предательство не меньше, чем Маленькой Крольчихи, и ты получишь то наказание, которое заслужила.
Его угроза дошла прямо до ее сердца, как и его боль, которую она почувствовала как свою.
— Ночной Ястреб, я не могла придумать ничего другого. Пожалуйста, поверь, я бы никогда не сделала этого, если бы нашла какой-то другой выход. Мне причиняло огромную боль то, что надо было покинуть тебя, а мысль о том, что я ношу твоего ребенка, о том, что я должна заботиться о тебе и о нем…