Чуть позднее он уложил ее на циновку, и, извинившись за ранения, предоставил ей проявлять инициативу в их любовной игре.
Шерман, как и обещал, вернулся в мае, но переговоры по-прежнему не двигались с места. Племена упрямо отказывались начинать их до тех пор, пока солдаты не оставят форты, построенные вдоль Паудер Ривер. Правительство настаивало на подписании мира с индейцами, и руки Шермана были связаны. Поэтому ему ничего не оставалось делать, как приказать очистить эти три форта: форт Рено, который сначала назывался фортом Коннор, форт Фил Кирни и форт С. Ф. Смит. Это было сделано в середине лета, и индейцы с вершины холмов наблюдали, как солдаты укладывают свои пожитки на лошадей и уезжают из фортов. Чтобы они туда не вернулись, индейцы подожгли форты, отпраздновав тем самым свою победу. Мирный договор был подписан только в ноябре, и мир снова воцарился на земле индейцев.
Вероятно, это была лишь короткая передышка, но Пламя была довольна, так как ей явилось видение об этом времени мира между индейцами и солдатами. Теперь племена могли возвратиться к охоте и домашним делам, не опасаясь нападений солдат. Теперь ее муж-воин будет проводить больше времени с ней и с детьми. У Ночного Ястреба появится время, чтобы обучить Облако Войны ездить на лошади, сделать для сына лук и стрелы и научить ими пользоваться. Он лучше узнает своих младших детей, а они — его. И жизнь снова будет прекрасна — по крайней мере, какое-то время.
Тот мир, который Пламя увидела во сне, был миром между индейцами и солдатами. Но она не увидела того, что не занятые войной с солдатами племена обратят свое оружие против других племен, своих старых врагов. Задолго до того как белые люди вступили на их земли, племена воевали друг с другом. Одни из них были верными братьями, помогая друг другу во всем, другие же — были смертельными врагами. Через многие поколения передавалась эта вражда, и поскольку в племенах всегда были воины, то всегда существовал и враг, с которым они сражались.
Пока Ночной Ястреб тренировался со своими друзьями-воинами, планировал охоты и рейды, Пламя могла немного расслабиться. Они находили время вместе посмеяться и даже поиграть. Иногда она брала детей и отправлялась смотреть, как Ночной Ястреб тренирует своего нового скакуна. Они гуляли, беседовали, наслаждались жизнью и друг другом.
И так было во многих деревнях. Семьи и друзья вновь воссоединялись, некоторые отправлялись в соседние племена — посетить своих родственников, которых они не видели многие месяцы. Свадьбы и рождения детей праздновали очень пышно, и тень смерти не омрачала эти церемонии. Жены не находились в постоянной тревоге, что их мужья будут убиты или ранены, что они скоро останутся вдовами, а их дети будут расти без отцов. Соревнования на ловкость, игры вновь стали популярны среди соплеменников Они чувствовали себя безопаснее, увереннее, счастливее. Может, поэтому, когда произошло нападение, для всех оно было полной неожиданностью.
Шайены перебрались на зимнее поселение, и какое-то время все было спокойно. Зима на этот раз была добрее — без пронизывающих ветров, жестоких морозов и глубокого снега. Охотники ради развлечения могли отправиться на охоту. Пищи еще было достаточно. Духи улыбались своим детям, послав им мягкую зиму.
Воины организовали охоту на медведя. Целыми днями они точили оружие и разрабатывали стратегию. Они пригласили мужчин из соседних племен присоединиться к ним и провели по этому поводу специальную церемонию. В конце концов воодушевленные, они выступили в поход, напоминая Пламени юношей, впервые отправляющихся на вечеринку. В предыдущие годы у них не было времени для подобных занятий, но теперь они могли компенсировать его сполна. Только несколько мужчин не приняли участия в охоте. Они были или слишком молоды, или слишком стары. Остались и те, в чьи[ обязанности входило защищать женщин и детей.
Не прошло и нескольких часов с тех пор, как мужчины покинули деревню, как в нее ворвалась банда юте. Это была небольшая группа воинов, с криками и гиканьем, в боевой раскраске мчавшаяся к центру деревни. В деревне начался хаос: женщины с криками бежали, стараясь собрать своих детей и прикрыть их от свистевших в — воздухе стрел. Те мужчины, которые остались, в отчаянной попытке бежали за оружием, чтобы исполнить свои обязанности защитников. Как только горящие стрелы попадали в хижины, те вспыхивали ярким пламенем.
И в центре всего этого была Пламя, старавшаяся подавить охвативший ее ужас. Она не знала, куда бежать, где спрятаться от этого ужаса, разразившегося над ее народом. В воздухе слышны были вскрики, близлежащие хижины горели. Она притаилась в своей хижине, только ножом и принадлежавшим Ночному Ястребу копьем защищая троих своих детей. Не зная, что предпринять дальше, она спрятала их под покрывалами, наказав дрожавшему Облаку Войны смотреть за малышами и не вылезать ни в коем случае.
Она с ужасом увидела, как стрела вонзилась прямо в лоб Совиных Глаз. Старый шаман упал, и в его череп глубоко вошел томагавк. Убивший его воин юте слез с лошади и снял с шамана скальп. Пламя отвернулась, и ее вытошнило на землю. Пытаясь прорвать темную завесу, туманившую ее взор, она подумала: «Я не должна потерять сознание! Я должна защитить своих детей!»
Другой воин юте напал на женщину, пытающуюся спастись бегством. В отчаянии Пламя закрыла глаза, увидев, как маленький мальчик был раздавлен копытами лошади.
Открыв их, она увидела двух воинов юте, направлявшихся к ее хижине. Один из них слез с лошади и с ужасной усмешкой, делавшей его лицо похожим на маску, подошел к ней. Пламя разъярилась. С криком она хотела метнуть в него копье, но всадник оказался быстрее ее. Он схватил копье и, вырвав его у нее из рук, откинул в сторону.