На крыше аптеки Вагрус держал голубятню - милое увлечение, позволявшее ему принимать и отсылать сообщения в Замок или из Замка, а также связываться с адептами в других городах. Еще одним хобби аптекаря был аквариум с рыбками фиу: эти маленькие экзотические рыбки по какому-то капризу природы были почти единственными живыми существами, чувствовавшими приближение прорыва и реагировавшими на это изменением поведения. Вагрус, как адепт, ни магическими умениями, ни сверхчувствием не обладал: без настройки Башни его искра, некогда считавшаяся весьма перспективной, медленно затухала, не принося никакой практической пользы.
Сообщений для Барса или значимых новостей из Замка у Вагруса не было. Тем не менее рыцарю он обрадовался, засуетился, быстро заварил какой-то странно пахнущий цветочный чай и три четверти часа донимал Барса пустыми расспросами. Сам болтал тоже, перемежая новости местного значения воспоминаниями о временах своего послушничества.
Барс, может, и рад был бы просто потрепаться с человеком, знающим, что перед ним рыцарь Пламени и не шарахающимся от этого, если бы этим человеком не был Вагрус. Барс знал многих адептов; большинство из них относились к своему положению с достоинством, некоторые - с юмором, иные вовсю наслаждались жизнью, радуясь, что их миновала судьба рыцарей. Над Вагрусом же словно навсегда повисла тень былой неудачи, и Барс постоянно чувствовал себя с ним так, будто в чем-то перед ним виноват. Это назойливое, ничем не оправданное ощущение раздражало рыцаря, и он вздохнул с облегчением, выбравшись на свежий воздух из душноватого домика аптекаря.
Вернувшись в гостиницу, Барс посетил ресторан, где отведал пресной шумской кухни по цене южных деликатесов, выпил пива в баре и уже собирался идти спать, когда его внимание привлекли двое новых посетителей. Собственно, ничего особенно примечательного в их внешности не было, если бы не тот факт, что два столь разных человека находились в обществе друг друга. Один - явный аристократ, из салонных, о чем свидетельствовала богато украшенная драгоценными каменьями, но вряд ли пригодная в бою шпага. Его дорогой, темно-вишневого бархата камзол с трудом сходился на располневшей не по годам фигуре, массивный подбородок утопал в жабо из таосских кружев, кружевные же манжеты закрывали кисть ровно до второй фаланги большого пальца. Бархатные штаны приходились под стать камзолу, обут же франт был в нечто для Шума удивительное: не сапоги, но туфли на каблуках и с острыми носами. Из туфель вызывающе торчали белые чулки. Собеседник аристократа был одет более чем скромно, в костюм из темной грубой шерсти - вроде тех, что носят приказчики или школяры. Сутулая, несмотря на молодость, спина и привычка близоруко щуриться выдавали либо человека сидячей профессии, либо книжного червя. Тем не менее держался он с несомненным достоинством и перед аристократом явно не пасовал, снисходительно кивая в ответ на громогласные реплики.
Барс кивком головы подозвал бармена.
- Не знаешь, кто эти люди? - Поинтересовался он, показывая краешек зажатой между пальцами монетки.
- Нездешние, господин, - с готовностью ответил тот. - Вчера вечером приехали, в огроменной карете.
- Вместе?
- Так точно.
- Странная парочка, не правда ли?
- Совершенно верно, господин. Тот, что в красивом платье - барон, а второй - какой-то ученый. Вроде бы из самой Умбры. С ними еще два лакея и кучер. Номера сняли на двое суток, говорили, с дороги отдохнуть. По отдельному номеру для барона и для ученого, и еще для кучера с лакеями каморку. А завтра с утра пораньше и съедут.
- Путешествуют вместе, значит?
- Совершенно так.
- Чего в жизни не бывает, - удивился Барс, отдавая монетку бармену.
- Ваша правда, господин, ваша правда.
На следующий день Барс покинул гостиницу на рассвете. Выводя из конюшни своего жеребца, увидел кучера, запрягающего шестерку лошадей в действительно огромную - целый дом на колесах - и богато украшенную карету. Странная парочка уже топталась на крыльце. Барон низко надвинул широкополую шляпу с пышным перьевым плюмажем и запахнул бутылочно-зеленую с алым подбивом накидку. Школяр-ученый зевал, прикрывая рот ладонью, и зябко кутался в простой коричневый плащ с капюшоном. Барс снова подивился разнообразию загадок, которые подкидывает порой жизнь, и выехал за ворота.