– Я стал почти идеальным шкипером. Почти. Меня всегда интересовало пространство за пределами зоны, о которой имелись достоверные сведения. Каждый раз, сколачивая значительное состояние, такое значительное, чтобы запустить собственную субфлотилию, я ставил все на кон ради безумного шанса и проигрывал. Я слыл самым чокнутым на флоте. В одном полете я командовал пятью кораблями, а в следующем мог скатиться до рядового техника-программиста на каком-то контейнеровозе. Учитывая, как растягивается время в условиях досветовой торговли, неудивительно, что репутация легенды, даже гения, следовала за мной сквозь множество поколений. Другие же сделали мое имя нарицательным для обозначения пустопорожнего болвана.
Он сделал паузу, глаза его расширились от приятного изумления.
– Ха! Я вспомнил, чем занимался под конец. Я был в болванской части цикла, но это не слишком важно. Женщина, капитан флотилии из двадцати кораблей, психичка покруче меня… не могу вспомнить ее имя. Ее?.. Да нет, невозможно; я ведь никогда не служил под началом женщины. – Он размышлял вслух. – В любом случае, этот… парень готов был рискнуть всем ради перспективы, о которой обычные люди только за пивом гутарят. Он нарек свой корабль, э-э, по-вашему будет «Дикий глупыш» – уже можете получить представление. Он полагал, что где-то во Вселенной должны отыскаться по-настоящему высокотехнологичные цивилизации. Трудность лишь в том, чтобы их найти. И самое странное, он даже почти додумался насчет Зон. Но оказался недостаточно чокнут. Одну маленькую деталь он понял неверно. Догадываетесь, какую именно?
Равна кивнула. Учитывая, где обнаружили останки Фама, ответ был очевиден.
– Ага. Готов побиться об заклад, сама идея древнее космических полетов: старшие расы должны обитать в галактическом ядре, где звезды расположены гуще и полно всякой высокоэнергетической экзотики типа черных дыр. Он повел туда весь свой флот – двадцать кораблей. Они рассчитывали найти кого-то – или что-то… – остановиться, основать колонию. Капитан полагал, что достичь успеха за время нашей жизни маловероятно, но, распланировав все как следует, реально пробиться в плотную область, где, скорее всего, найдется новая Чжэн Хэ, а оттуда продвинуться еще глубже. В любом случае, мне подфартило попасть к ним хотя бы программистом. Капитан был обо мне достаточно наслышан.
Экспедиция продлилась тысячу лет. Они пролетели двести пятьдесят световых лет к сердцу Галактики. Сфера влияния Чжэн Хэ располагалась ближе ко Дну Медленной Зоны, чем Старая Земля, а оттуда они пошли еще глубже. И все равно – им просто не повезло зацепить край Глубин всего через двести пятьдесят световых лет пути. «Дикий глупыш» терял контакт с остальными кораблями – они пропадали один за другим. Иногда это случалось без предупреждения, подчас появлялись признаки отказа компьютеров или просчета команды. Выжившие подметили закономерность и решили, что проблема в надежности обычных компонентов. Разумеется, никто не связал ее с областью пространства, куда они вторглись.
Мы сбавили скорость с таранной, отыскали звездную систему с приемлемой для жизни планетой. Мы почти всех потеряли… Я толком не понимаю, что там стряслось.
Он издал сухой смешок.
– Видать, мы совсем отупели, коэффициент интеллекта упал где-то до шестидесяти. Я помню, как дурачился с системами жизнеобеспечения. Наверное, эти шуточки нас и погубили. – На миг лицо его стало грустным и отрешенным. Потом он передернул плечами. – А потом я проснулся в нежных тенетах Орги Вриними, там, где реальны сверхсветовые полеты… там, откуда виден край самих Небес.
Равна молчала. Оглянулась через плечо на прибой. Они долго проговорили: солнце забиралось под древолепестки, световые пятна блуждали по кабинету. Грондр хотя бы понимает, с кем имеет дело? Почти любой артефакт из Медленной Зоны обладал коллекционным статусом. Живые существа оттуда ценились еще выше. А Фам Нювен, кажется, совершенно уникален. Он лично испытал больше, чем довелось многим цивилизациям, и погрузился в самые Глубины. Она теперь понимала, отчего он заглядывается на Трансценденцию и называет ее Небесами. Это не просто наивность, не ошибка образовательных программ Организации. Фам Нювен испытал два перехода, полностью поменявших его жизнь: из человека дотехнологической эпохи стал звездолетчиком, а из звездолетчика – запредельцем. Каждый из них по отдельности – прыжок почти невероятный. Теперь он увидел возможность для следующего шага и с готовностью ухватился за нее.