«В этой диверсии, — думал Федоров, — нападении па Гитлера и Кубе, без Похлебаева не обойдешься. Кинотеатр— это как раз то место, где они планируют встречу. Там будет и фюрер, и фон Кубе, и другие высокие чины. От такого удара весь третий рейх затрясся бы».
Мария Осипова поглядывала на часы и думала о том, что всегда точный Николай Похлебаев должен быть уже на условленном месте.
Снова к ним подошел Иван Плешков.
— Товарищ командир! — обратился он к Федорову. — В стороне грейдера мы с Сергеем слышали шум мотора.
— Что решили? — спросил Федоров.
— Я решил, товарищ командир, доложить об этом, а Сергея послал разведать, не в нашу ли сторону гости.
— Правильно решил, Иван, — одобрил его действия Федоров. — Сейчас пойдешь на «почтовый ящик» с Марией Борисовной, встретитесь с Похлебаевым и вернетесь сюда. Потом станешь в дозор.
Мария Борисовна подошла к Плешкову, взяла его под руку, и они скрылись в темноте.
Минут через десять они вернулись втроем. Хатагов без труда догадался, что чернявый, крепкий человек, одетый в спортивный комбинезон, и есть Николай Похлебаев. Рослый, круглолицый, подпоясанный патронташем, с двустволкой в левой руке, Похлебаев производил очень хорошее впечатление.
— Здравия желаю! — произнес он.
Хатагов поднялся и пожал ему руку. Пожал так крепко, что у Похлебаева слегка хрустнули в суставах пальцы. В тишине это все услышали.
— Ну ты, медведь, полегче, — послышался голос Федорова, — кости ломать уговору не было.
Он, не вставая, протянул руку Похлебаеву, назвал себя и проговорил:
— Давай садись, Николай, и докладывай о делах…
Хатагов слегка толкнул локтем Федорова: «Дескать, не так резко веди разговор».
Тот понял, засмеялся и добавил:
— Извини, друг, что сразу о деле. Сам понимаешь — время.
— Тянуть не будем. Решим — и за дело, — ответил Похлебаев, давая понять, что он человек не обидчивый.
А Плешков, получив от Похлебаева заверения, что «хвостов» за ним из Минска нет, отошел от группы и занял свой пост дозорного.
Похлебаев был восхищен и потрясен масштабами партизанских планов, их детальной и точной разработкой, осведомленностью.
Обсудили план до мелочей, и Федоров в заключение сказал:
— Горячий ты, Николай, поэтому еще раз напоминаю: рубильник включает дежурный, а ты покидаешь здание.
— Да ради такого дела, — проговорил Похлебаев, — и голову сложить не жаль.
— Нет, дорогой, — отозвался Хатагов, — твоя голова теперь не тебе принадлежит.
— Так, товарищи, — сказал Федоров, — значит, первый вариант задания ясен. План утверждается. Теперь допустим, что Гитлер изменил маршрут или отказался от поездки, а с ним это часто бывает, и фон Кубе перестал ходить в кинотеатр, что тогда делать?
— Тогда действует второй вариант, — ответил Хатагов, — так сказать, план номер два.
Похлебаев в свою очередь хотел что-то сказать, но его опередила Мария Борисовна:
— Николай, помните, вы меня знакомили с девушкой Галей?