Наступление развивалось стремительно.
Боевой порядок корпуса вытянулся в виде узкого ромба. Впереди продвигались с боями отряды преследования. От них все время поступали по радио донесения о действиях противника. Отдельные стрелковые батальоны первого эшелона превратились в передовую подвижную группу. В ее центре находилось все командование корпусом. Иван Лукич Хижняк получал информацию, как говорится, из первых рук и мог оперативно принимать решения.
На рубежах Докшукино и на берегу Баксана гвардейцы Терешкова вступили в бой с батальонами гитлеровцев, в то время как отряды преследования под командованием Казаева и Шевченко по приказу комкора обошли ночью эти пункты, двинулись по шоссе на запад и настигли колонну главных сил Нальчикской группировки противника. Неожиданный удар по колонне из минометов и пулеметов принудил гитлеровцев побросать боевую технику и пробираться мелкими группами к Пятигорску.
Казаев и Шевченко захватывали штабы, автомобили с награбленным добром, истребляли саперов-подрывников, готовившихся взрывать мосты.
Советское командование стремилось не допустить уничтожения гитлеровцами санаториев, курортных городов, принимало меры, чтобы отбить гурты скота, не позволить вывезти награбленное имущество. Достичь этого можно было только тактикой смелых прорывов, засадами передовых отрядов на шоссе и обходными маневрами в ночное время…
В то время, когда Григорий Диордица со своим батальоном форсировал водный рубеж Баксан и ворвался в одноименное селение, курсанты Ворожищева и гвардейцы морской пехоты Цаллагова вели бой за станицу Старо-Марьинскую.
Отступая, противник закладывал десятки тысяч мин, и поэтому на узлах вражеского сопротивления наши танки продвигаться не могли, они оказывали помощь пехоте только огнем своих пушек.
Капитан-лейтенант Цаллагов стоял на наблюдательном пункте — за подбитым танком — и угрюмо смотрел на взорванный мост через реку. Основания моста целые, но на середине — разрыв метра три шириной. Начальник штаба батальона майор Михалянц тоже смотрел в бинокль на эту брешь.
— Клянусь детьми, которых у меня пока нет, что-нибудь можно придумать, — произнес он.
— Можно, — подтвердил комбат. — Свяжись-ка с Леней Березовым. Там и Ворожищев близко… Передай нашу просьбу: ровно в восемнадцать ноль-ноль начать беспрерывный огонь в течение десяти минут… Следующие десять минут огонь ведут наши пушечные батареи и тяжелые минометы лейтенанта Налетова. Такое чередование должно длиться ровно полчаса. За это время саперы наводят мост.
— Чем? — развел руками Михалянц.
— Разобрать сарай, — Бета указал на большую постройку. — Передай капитану Курковичу: в восемнадцать тридцать быть готовым к форсированию реки через мост. Придать ему одну батарею Налетова. Все!
— Есть все!..
Последнее время Михалянц совмещал в одном лице должности начальника штаба, заместителя комбата по строевой части, батальонного инженера и даже выполнял функции замполита Дорохова, убывшего по ранению в медсанбат.
Габати часто видел неутомимого начштаба. Говорил Ованес Михалянц скороговоркой, передавал приказания комбата и бежал дальше, широко расставив локти и балансируя, чтобы не упасть.
Наступление не задерживалось, и связисты не всегда успевали наводить телефонную связь. Ваня Реутов и Габати сбились с ног, выполняя различные поручения командира.
Под утро 7 января батальон Цаллагова во взаимодействии с курсантами Ворожищева выбил противника из Старо-Марьинской.
Во время атаки Бета возглавил группу капитана Курковича, усиленную минометами младшего лейтенанта Андрюши Сепягина. Переправившись за ночь по отремонтированному мосту, минометчики открыли с ближней дистанции огонь по врагу.
Ованес Михалянц появлялся то у батарейцев Камбедриева, то у пулеметчиков сержанта Гончарова и отдавал приказы, не придерживаясь уставных правил: то уговаривал, то умолял, то пускался разносить…
Когда Андрюша Сепягин развернул свои мощные «самовары» на той стороне реки и обрушил на передний край гитлеровцев шквал огня, исход боя вскоре был решен. Станицу словно вымело, только впереди на шоссе надрывно урчали улепетывающие вражеские машины. Но их уже ждала засада Александра Казаева, который еще с вечера направился в глубокий обход Старо-Марь-инской.
Бои за населенные пункты Докшукино, Баксан и Старо-Марьинскую были самыми крупными между 1 и 10 января. В этот период 11-й гвардейский стрелковый корпус продвинулся более чем на двести километров, освободил 124 населенных пункта, отбил у противника около 200 исправных танков, 60 орудий, 85 минометов, 350 пулеметов, 1315 автомашин, захватил 34 склада.