— Сумасшедший.
Он лишь усмехнулся и направил лодку к заводи, где течения почти не было. Мы поднялись вверх по реке, а затем, покинув спокойную воду, на скорости спустились по течению вниз. Я продолжала крепко держаться за лодку, но не могла не признать, что происходящее здорово. Встречный ветер развевал, мои растрепавшиеся волосы и не давал нормально вдохнуть.
— Ещё раз? — поинтересовался Влад и получил в ответ мой неуверенный кивок.
Снова та же заводь и безумный спуск по реке.
В лесу истошно закричала ночная птица и, взглянув в сторону берега, я увидела человеческую фигуру, окутанную мягким белесым светом. Прямо на моих глазах он поднял руку в предупреждающем жесте и растворился в воздухе.
— Пожалуйста, давай к берегу. — попросила я.
Влад насмешливо хмыкнул, но просьбу выполнил.
А ночью мне слышался слишком отчётливый плеск волн. Казалось, будто река подошла совсем близко к вагончику и вот-вот унесёт его. От этого было не по себе и уже совсем не хотелось спать.
И всё же под утро меня сморил сон, в котором мне привиделся молодой рыбак ценой своей жизни спасший друга и двух девушек, которых тот решил прокатить на лодке. Он оттолкнул последнюю к берегу, а потом силы оставили его и сильное течение подхватило ослабшее тело…
Чужие жизни в его глазах, безусловно, стоят не просто внимания, но и самопожертвования. Надеюсь, они об этом никогда не забудут.
Утром у меня поднялась температура. Отчего-то сильно кружилась голова, мутило, и настолько сильно ныла челюсть, что завтрак показался адской пыткой. Пришлось возвращаться в город с предчувствием, что сюда я больше не вернусь.
========== Навстречу ветру ==========
Комментарий к Навстречу ветру
Часть писалась под поставленные на повтор песни “Дыши” и “Запретный мир” группы “Винтаж”.
Пусть этих песен и не было, когда происходили эти события, при написании они казались мне очень в тему.
Как мне быть, расскажи,
Если города шум заглушает биение сердца
И гаснут огни…
Запретный мир — «Винтаж»
По возвращению в город мне пришлось усвоить, что некипячёная речная вода и зубная щётка — вещи плохо совместимые и стоматит весьма неприятная вещь. А ещё, я поняла, что теперь так просто меня не отпустят.
Узнав о том, в каких условиях мне пришлось жить, бабушка и дедушка пытались уговорить остаться у них. И я могла остаться, если бы не некоторые неприятные моменты, связанные с планированием моего будущего. Мне припомнили почти детские ещё желания стать психологом или адвокатом. Соглашаться учиться профессиям, которые по правде говоря, уже давно мне не по душе, стало бы верхом глупости. К тому же обучение это стоило огромных денег.
Кроме того, меня неустанно пытались выдать замуж и твердили о том, какой должна быть девушка, чтобы понравиться парню. И нелюбимая профессия вкупе с муками совести была ничем по сравнению с этим. Кому понравится чувствовать себя товаром?
Конечно, я могла взглянуть реальности в лицо и честно признать, что мне хотят блага в своём понимании. Только вот перешагнуть через себя никак не получалось. Во мне всегда жил тот упрямый неприветливый демон, которому по большому счёту плевать на мирские блага и лживые правила приличия. Всё измеряется совершенно иными мерами. И всё кроме них — притворство. Вынужденная ложь, на которую приходится идти, чтобы мирно сосуществовать с обывателями не вызывая ни у кого желания меня прибить.
И снова вроде бы не случилось ничего значимого, но я будто застыла во времени. Растерянно оглядываясь вокруг, и пыталась понять, как поступить дальше.
Чужая суета проходила мимо, не затрагивая серьёзно. Пока уговоры остаются уговорами есть время подумать и принять решение.
Только, наверное, мне стоило быть внимательнее к словам бабушки. Тогда бы уж точно я не пропустила развитие настоящей интриги за своей спиной.
Он появился на одном из семейных праздников в сопровождении своего отца, который являлся старым приятелем моего деда. Высокий и плечистый парень с тёмно-карими глазами и тёмным же коротко стрижеными волосами. Он и не думал скрывать свой откровенно оценивающий взгляд, скользнувший по моей фигуре и скорее удовлетворённую, нежели приветственную улыбку.
Парень представился Ярославом и утаивать причину по которой сегодня находится здесь, он не стал. Да и вообще, оказалось, что наши родственники давно ведут переговоры о его и моём будущем.
Дикость.
Я слушала его, глядя перед собой в одну точку, и никак не могла понять ситуации. Ладно, с моими родственниками, всё ясно. Но, что думает по этому поводу его отец и он сам? Особой выгоды в союзе со мной нет, но зато проблем хоть отбавляй.
— К концу года мы поедем в Москву. Уже почти всё готово.
Услышав эти слова, я вскинула голову и внимательно взглянула на Ярослава. Внутри шевельнулось нехорошее предчувствие. И словно в подтверждение этого, за плечом парня я заметила смутную тень.
— Не стоит тебе туда ехать.
Он рассмеялся, но тень за его плечом вдруг дёрнулась и угрожающе выступила вперёд.
— Что за глупости? Отец уже всё подготовил. И к тому же… я принял решение. Ты меня устраиваешь, а значит, мы едем вместе. Твою медицинскую карту я, кстати, уже видел.
Я буквально онемела от возмущения.
Значит, меня банально вручили ему, как какое-то породистое животное вместе со всеми документами. Выдернув свою руку из его пальцев, я резко отступила и сразу же развернувшись, пустилась бежать. Крики Ярослава заглушил городской шум и рёв закладывающего крутой вираж истребителя.
Давно я с подобным не сталкивалась лично. Даже и вспомнить нечего, если честно. Оттого неприятней и больней. Ведь я верила им.
Скрыться из виду в знакомом городе и некогда так тщательно изученном районе, не составляло труда. Но я решила подстраховаться и направилась туда, где прошло моё детство. Точнее на пустырь, что находился по дороге, ведущей на старый военный аэродром.
По пути я собрала всю мелочь, имеющуюся в карманах, и купила в первом попавшемся киоске, бутылку самого дешёвого напитка. Засунув его под куртку, я ловко вскарабкалась на высокий старый турник, который стоял здесь всегда, сколько помнила. Нижние перекладины лестницы отсутствовали, и пришлось хорошо постараться, чтобы оказаться на самом верху.
Железная конструкция не являлась самым высоким местом в округе, но почти равнялась с крышей трёхэтажного общежития расположившегося неподалёку. Наверху все перекладины находились на своих местах, и с одной стороны имелись невысокие поручни. Взявшись за эти поручни, я удобно устроилась на перекладинах, откидываясь на спину, чтобы видеть небо, где плыли редкие облака. Конструкцию опасно раскачивал ветер, что по-настоящему захватывало дух и дарило ощущение полёта.
Иногда мне кажется, что в этом мире нет ничего прекраснее огня и ветра. И ощущение полёта само по себе бесценно. Оно даёт возможность почувствовать себя живой. Настоящей.
Зацепившись носками кроссовок за перекладины, я соскальзываю вниз, чтобы повиснуть вниз головой, раскинув руки. На такой высоте, вытворять подобное — чистое безумие.
Только вот обычно я чувствую себя неуклюжей на земле, но не здесь, где почти ничего меня с ней не связывает.
Подхватываю, выскользнувшую из-под куртки бутылку и, изгибаясь, ставлю её между поручнем и перекладиной. Вместе с этим я освобождаю ещё одну ногу и откидываюсь назад, раскачивая своими действиями турник ещё сильнее. Но мне не страшно и каждое движение даётся непривычно легко и точно.
Возвращаюсь в нормальное положение почти неохотно, снова удобно располагаясь на перекладинах. Очередной истребитель в небе похож отсюда на большую и странную тёмно-серебристую птицу.
Как же и мне невыразимо сильно хочется иметь крылья. Настоящие. Те, на которых можно летать.
Пожалуй, темнота никогда не была для меня серьёзным поводом, чтобы искать прибежища среди надёжных стен дома. Но в этот раз я знала, что за меня будут волноваться.