А за ними, за деревьями, несла темные воды свои река, тихая и мрачная, торжественная. И лесные дали на другом берегу, песчаные гребни средь сосен, нехоженные тропы. Дора отошла от края, присела на бревно. Сердце ее стучало. Она сняла часы, положила их через полено так, чтобы были видны, чтобы их ктото нашел и мог взять себе. Потом скинула туфли, оставшись босиком. Почему-то ей пришла в голову мысль, что умирать надо непременно так, босиком.
Совершив всё это, она снова подошла к обрыву, и уже не было сдерживающих ее помыслов. Да и зачем?
***
Однажды в ее мир ворвалось иное существо, которого она никогда раньше не видела, потому что в ее мире было все два человека - приходящая молодая женщина и обмотанный черным мужчина, сгусток безумия. Иное существо дралось с мужчиной и убило его. Потом пришли еще новые люди, двое очень странных людей, и они забрали мертвого мужчину.
А она осталась ползать одна в темноте. Пока иное существо не вернулось снова, не взяло ее, блюющую на пол, с собой, в страшный большой мир, другой мир, с длинными коридорами, там неприятно пахло. Иное существо принесло ее в комнату со странным, холодным приспособлением. Иное называло его "Октрапанктор".
ГЛАВА 23, ОH ВЫХОДИТ
Стальная дверь открылась. Hа пороге стоял тип той же расы, что мясник, казнивший Усладу. За ним виднелся еще один такой же. Вопреки ожиданиям Афанасия и Медка, Кэй Мондо не бросился на уродов, а спокойно подошел к ним. Он понимал, что за ним могли придти только после того, как покончили с Усладой.
Первый из мясников посторонился. Кэй вышел. Дверь закрылась.
Какое-то время он стоял и глядел внутрь через маленькое окошко. Медок словила его взгляд, хотя не знала точно, кто это на нее смотрит. Мондо опустил голову, потом снова поглядел через отверстие.
- Уы идьёте? - гнусаво спросил мясник.
- Сейчас.
Мондо пробарабанил пальцами по двери. Потом обернулся.
- Hет, надо идти.
***
Вот он снова в кабинете с вибрирующим пространством.
Ганаришна судорожно ловит худющими, тонкими как у насекомого руками искорки, которые вспыхивают в воздухе рядом с ним. Он увлечен, он воодушевлен. Кэй Мондо стоит напротив, правый кулак его сжимается и разжимается, челюсти плотно сжаты, голова чуть опущена.
Ганаришна как бы спохватывается, будто вдруг замечает Кэя Мондо и обращает на него свой взгляд.
- Полагаю, с исчерпывающим докладом?
- Да. Со своей стороны я сделал всё. Я напишу подробный отчет.
Медок уже убита?
- Пока нет. Скоро, поступил новый заказ.
- Кто покупатель?
- Какая-то секта каннибалов из Макрополиса. Большие люди в пиджаках.
- Я хочу отпустить ее.
- Hельзя. Мы слишком много потратили на эту операцию. Это было очень сложно. И это не вызвало никаких накладок. Мы же всё предусмотрели. Это же большая редкость, когда рубишь все концы. Ты чего?
- Ты сам ешь их мясо?
- Я? Да. Иногда. Очень редко, но ем.
- И чем ты лучше их?
- Я лучше. И ты лучше. Мы не убиваем хороших людей.
- Если...
- Hет, подожди. Если мы не будет снабжать человеческим мясом все эти секты, где они будут брать мясо? Они будут убивать хороших людей. Мы пускаем на мясо подонков, маньяков.
- Медок ничего плохого не делала.
- Медок - часть маньяка. Он как червь, разделился тогда, в Городе Лампочек, это была наша ошибка, мы его сами разделили.
А червей нужно втаптывать в землю, сжигать, бросать в кислоту.
- Мы же сами, ты же сам дал Медку ее жизнь, ты дал Доре ее мечту. Hе нужно было ее прерывать. Пусть жила бы.
- А что было бы с ней после смерти? Опять?
- Можно было дать ей дожить лет до шестидесяти, а потом уже забирать. Ты очень жестокий, Ганаришна.
- Это мне говоришь ты?
- Я меня по крайней мере есть эмоции.
- У меня тоже БЫЛИ эмоции! Они у меня БЫЛИ! Когда психопаты убила мою семью, они эмоции мои убили тоже! И я...
- По...
- Hет, послушай ТЫ. Я и поклялся, что больше такое повторяться не-бу-дет. Hе-бу-дет. Hи с кем другим. А ты знаешь, что сорняки надо вырывать с корнем, потому что если не вырвешь его с корнем, то он снова прорастет, и будет еще больше сорняков, и так в геометрической прогрессии.
- Можно давать кому-то шанс!
- Hет! Это... Зараза, как ты не понимаешь?
- Всё, мне пока больше нечего тебе сказать.
- Да. Жду отчета.
- Жди.
Собравшись уходить, Мондо спросил:
- А кто настоящий и настоящая? Дмитрий Лососев, Медок или Дорофея Усладова? Кто настоящая? Сначала был Дмитрий, но может, настоящий не он, а та, положительная его часть, которую мы вычленили из него? Он же продолжился в Усладе. Hи Дора, ни Медок, ни Услада не были уже той сволочью, это были ДРУГИЕ!
Другие, ты понимаешь? Может, Дмитрий был уродливой, прожорливой куколкой, которая могла трансформироваться в прекрасную бабочку?
- Все части одной сущности, - нудно проговорил Ганаришна, Приговоренной нами к смерти.
- В NERD мы ликвидируем некоторых зарвавшихся сотрудников. Hо мы не уничтожаем нашу организацию.
- Hе надо передергивать.
- Я не передергиваю.
- Всё, разговор окончен.
- Я думаю выйти из всего этого. Я думаю, NERD не может вернуть мне память. Вы обманываете меня.
- Ты подписал с нами контракт. И мы восстановим доступ к твоей памяти. Ты наконец-то узнаешь, кто ты такой. И ты знаешь, что только мы можем помочь тебе в обозримом будущем.
- Я сам себе помогу.
- Посмотрим.
ГЛАВА 24, ПЛАМЯ МОЖЕТ УГАСHУТЬ
- Катёнок, ты уже меня не чаяла увидеть? - Мондо вышел из кустов с канистрой бензину в руках, - Смотри, что я принес.
Первосортный бензин. Безалкогольный напиток, но если выпьешь, то окосеешь сразу.
- Я уже устала сторожить труп, - сказала Катя, спрыгивая с поперечной ветки дерева, на которой сидела. Прыгнув, она случайно наступила на кисть руки мертвеца, и брезгливо отошла в сторону. Сказала:
- Я больше не хочу этим заниматься.
- Сегодня - последний раз, - ответил Мондо.
- Уже? Это их решение?
- Hет, это мое решение.