Выскользнув из-под Джареда, я взобралась на скамейку в центре, теперь возвышаясь над ним, и с удовольствием отметила, как он, повернувшись, с удивлением смотрит на меня. Упершись ладонями в шкафчики с обеих сторон от головы парня, я нагнулась и приблизилась к нему нос к носу.
– Если я когда-нибудь прикоснусь к тебе хоть пальцем, – шепотом повторила я те же самые слова, произнесенные им несколько месяцев назад, – ты сам этого захочешь.
Джаред тихо хохотнул, коснувшись меня губами.
Я склонила голову набок, дразня его.
– Ну как? – дерзко подстегнула. – Хочешь?
Он обхватил мое лицо ладонями и ответил с мольбой в голосе:
– Да. – Потом завладел моими губами. – Черт побери, да.
А я растаяла.
Как всегда.
Глава 1
Джаред
Наши дни
Дети сумасшедшие, просто без мозгов в голове.
Ты либо объясняешь им что-нибудь, либо заново повторяешь то, что уже рассказал раньше, ведь они не слушали в первый раз; а как только закончишь, задают тот же проклятый вопрос, ответ на который ты разжевывал им последние двадцать минут!
А эти вопросы. Святая преисподняя, их вопросы!
Некоторые из этих детей за день говорили больше, чем я – за всю свою жизнь. К тому же просто так от них не отделаться, потому что они станут преследовать тебя повсюду.
Неужели не улавливаете намека?
– Джаред! Я хочу голубой шлем. Коннор надевал его в прошлый раз, теперь моя очередь! – проскулил мелкий белобрысый пацан с трека, в то время как остальная детвора рассаживалась по своим картам, выставленным на старте в два ряда, по шесть в каждом.
Я опустил голову и раздраженно вздохнул, сжав руками ограду, окружавшую трассу.
– Неважно, какого цвета на тебе шлем, – проворчал я, напрягая мышцы спины.
Блондинчик (как там его зовут, черт побери?) насупился; его лицо с каждой секундой становилось все краснее.
– Но… так нечестно! Он надевал его два раза подряд, а я…
– Возьми черный шлем, – распорядился я, перебив его. – Твой счастливый, помнишь?
Сморщив свой веснушчатый нос, мальчуган нахмурил брови.
– Разве?
– Да, – солгал я. Мои плечи в черной футболке буквально пылали под жарким калифорнийским солнцем. – Ты был в нем, когда наш багги[1] перевернулся три недели назад. Он тебя защитил.
– А я думал, на мне тогда синий был.
– Нет, черный, – снова солгал я. Понятия не имею, в каком шлеме он был.
Мне следовало бы почувствовать вину за свою ложь, но я не чувствовал. Когда дети станут адекватнее, мне больше не придется прибегать к высшей математике, чтобы заставить их сделать то, что нужно.
– Поторапливайся, – крикнул я, услышав рев маленьких моторов. – Иначе они уедут без тебя.
Пацан подбежал к стеллажу, стоявшему у ворот, и подхватил черный шлем. Я проследил за тем, как ребята, чей возраст колебался от пяти до восьми лет, пристегнули ремни безопасности и радостно подняли вверх большие пальцы, затем крепко схватились за рули, напрягая свои тонкие ручонки. Уголки моих губ невольно приподнялись в улыбке. Эта часть была не такой уж плохой.
Скрестив руки на груди, я с гордостью проводил их взглядом, когда они тронулись с места. Приходя сюда каждую неделю, эти мальчишки и девчонки раз за разом управляли своими машинами все более умело. Их глянцевые шлемы сияли в лучах раннего летнего солнца, гул моторов уносился эхом вдаль, пока карты на высокой скорости преодолевали повороты. Кто-то до сих пор нещадно давил на газ на протяжении всей гонки, а кто-то уже мог распределять время и оценивать впереди лежащую трассу. Трудно научиться терпению, когда тебе просто хочется быть первым в заезде, но некоторые из этих малявок быстро сообразили: лучшая защита – нападение. Ведь нужно не просто обогнать машину противника, но и удержать лидирующую позицию.
Главное – что помимо учебы они еще и веселились. Если бы только подобное место существовало, когда я был в их возрасте.
Но даже в двадцать два я все равно испытывал чувство благодарности.
Когда эти дети впервые переступили мой порог, они практически ничего не знали, а сейчас держались на треке так, будто для них это сущий пустяк. Благодаря мне и другим волонтерам. Они всегда с радостью приходили сюда, улыбаясь до ушей, и смотрели на меня с благоговением.
Дети действительно хотели находиться рядом со мной.
Ради чего, черт возьми, – я понятия не имел, но был уверен в одном: сколько бы я ни жаловался, сколько бы ни прятался у себя в офисе, с трудом пытаясь наскрести крупицы терпения, мне абсолютно точно, без сомнений, хотелось находиться рядом с этой детворой. Среди них попадались классные мелкие засранцы.