Но вернемся к истории, какой ее изложил мне Касс. Естественно, любое общество, базировавшееся на строго теократической основе на всем протяжении геологической эпохи, пришло бы в замешательство, когда бы выяснилось, что все его верования не имеют под собой никакой основы. Описывая эту катастрофу, Касс использовал замечательный образ. «Космическое общество, — сказал он, — оказалось в положении тюленя, плывшего глубоко подо льдами к далекой полынье. Он подплывает к этой промоине — трепещет сердце, легкие горят — и обнаруживает, что она затянута толстым слоем свежего льда. Отчаянно, тщетно бьется тюлень в это тюремное окошко, затем легкие его сворачиваются, и он теряет сознание».
Подобным же образом и космическое общество, рассчитывавшее на скорое и живительное общение с Богом, обнаружило, что попало в заточение. Вскоре после того, как отчаянная попытка пробиться в более возвышенную и благоприятную реальность провалилась, оно распалось на части, и, если я правильно понял Касса, объединенный космический разум прекратил свое существование. Сохранился лишь разум отдельных миров, вроде мира солнечных язычков пламени, которые по-прежнему состояли в телепатическом контакте друг с другом, но уже не обладали общим сознанием единого разума. И всех их преследовали неприятные воспоминания об этом трагическом открытии. Более того, все они, по отдельности, и сами оказались под угрозой распада вследствие внутреннего конфликта, поскольку каждый из этих миров теперь разделился на две партии. Одна из них упорно придерживалась своей веры и страстно желала продолжить духовные поиски в надежде, пусть и ничем не подкрепленной, на то, что эти изыскания все же приведут к открытию истины, даже еще более сокровенной. Другая готова была принять недавнее открытие как окончательное и хотела переустроить весь космический порядок на чисто эпикурейской основе.
На солнце, судя по всему, ни одна из сторон так и не сумела достичь перманентного превосходства над другой. Результатом этого извечного противостояния стал хаос. Иногда миром на протяжении нескольких тысяч лет кряду правили сначала правоверные, затем скептики. Иногда им удавалось прийти к неустойчивому компромиссу. А иногда обе стороны, теряя собственное достоинство, начинали придумывать и использовать методы насилия. Так и на солнце наконец познали войну.
Когда земные язычки пламени установили новый контакт с солнцем, они обнаружили, что солнечное общество пребывает в состоянии мучительного смятения, еще не придя в себя после очередной войны. Но совсем недавно, как я понял, там возникла некая новая партия, заявившая, что может предложить эффективный синтез воззрений и целей старых партий. Эта новая партия, или секта — назовите ее, как вам будет угодно, — открыто заявляла и пропагандировала взгляды, которые во многом походили на те, коих придерживались убитые Кассом земные язычки пламени. Они охватили разом и метафизический агностицизм, и верность «духу».
— Мы не знаем ничего, мы ничего не знаем, — провозглашали они (по крайней мере так утверждал Касс), — и, вероятно, ни один конечный разум, даже космического статуса, никогда не постигнет абсолютной истины. Но нам ее знать, в общем-то, и не нужно. Все, что необходимо — это восприятие, несомненное восприятие всепоглощающей красоты духа, а также осознанная уверенность в том, что мы все по природе своей есть инструменты выражения духа.
Касс процитировал эти слова с горячностью и очевидным согласием. Разумеется, вскоре он заявил, что им удалось убедить его присягнуть на верность новой партии. Лично мне этот компромисс представляется безнадежно сомнительным и несостоятельным, но Касс воспринял его очень серьезно. По его словам, «интеллектуальная целостность, дорогой друг, это, конечно же, прекрасно; она заставляет нас быть законченными агностиками в том, что касается устройства вселенной. Но эмоциональная целостность не менее важна; она заставляет меня быть честным по отношению к моему восприятию духа».