Рассказы
Олаф Стэплдон
Современный волшебник
Они сидели друг против друга за чайным столиком в саду, у коттеджа. Небрежно откинувшись назад, Хелен изучала лицо Джима. Это было поразительно детское, почти инфантильное лицо, с высокими бровями, носом картошкой и надутыми губками. Детское — это да, но в круглых темных глазах мерцал огонек безумия. Она вынуждена была признать, что, возможно, ее тянуло к этому странному юноше отчасти именно из-за этой его предельной ребячливости и его неуклюже-невинных попыток ухаживания, но в какой-то мере — и из-за этого зловещего мерцания.
Наклонившись вперед, Джим что-то упорно доказывал. Он все говорил и говорил, но она уже не слушала. Она только что решила, что, хотя ее к нему тянет, он не очень-то ей и нравится. Почему она снова согласилась с ним встретиться? Он был неуклюж и эгоистичен. И, однако же, она пришла.
Что-то из сказанного Джимом привлекло ее внимание. Похоже, его сильно раздражало, что она не слушает. Он весь был словно на иголках. До нее дошли его слова:
— Знаю, ты ни во что меня не ставишь, но ты совершаешь большую ошибку. Говорю же, у меня есть способности. Я не собирался посвящать тебя в мою тайну, по крайней мере, пока, но, черт возьми, видимо, придется. Речь идет о власти ума над материей. Я могу контролировать предметы на расстоянии посредством волевого усилия и намерен стать современным волшебником. Я даже убивал уже всякую живность всего лишь за счет внушения.
Хелен, учившаяся на врача, была убежденной материалисткой и гордилась этим. Она с презрением рассмеялась.
Лицо его вспыхнуло гневом.
— О, прекрасно! Придется показать тебе.
В кустах пела малиновка. Взгляд молодого человека переместился с лица девушки на птичку.
— Следи за ней, — сказал он почти шепотом. Вскоре птичка перестала петь, на какое-то время печально втянула голову в тело, а затем свалилась с дерева, даже не раскрыв крыльев. Она лежала на траве лапками кверху, мертвая.
Пристально смотревший на жертву Джим триумфально вскрикнул. Затем перевел взгляд на Хелен, вытер бледное, одутловатое лицо носовым платком и сказал:
— Неплохо вышло. Прежде я на птицах не тренировался, только на мухах, жуках и лягушке.
Девушка молча вытаращила на него глаза, изо всех сил стараясь не выдать испуга. Он принялся рассказывать свою тайну, и теперь уже она слушала его с предельным вниманием.
Он сказал, что пару лет назад начал интересоваться «всей этой паранормальной ерундой». Ходил на спиритические сеансы и читал о психических исследованиях.
Он бы не стал утруждать себя этим, если бы не подозревал, что сам обладает необычными способностями. Впрочем, особого интереса к духам, передаче мысли на расстоянии и тому подобному он не проявлял. Что его пленяло, так это способность рассудка воздействовать непосредственно на физические объекты. Такая способность называется «психокинез», и известно о ней крайне мало. Но на теоретические задачки ему было наплевать. Он хотел единственно власти. Он рассказал Хелен о странных экспериментах, которые проводились в Америке с игральными костями. Вы раз за разом бросаете кости, мысленно желая, чтобы выпали две «шестерки». Обычно этого не случается; но когда, после сотен подобных опытов, вы суммируете результаты, то обнаруживаете, что «шестерок» выпадало гораздо больше, чем должно было бы исключительно при удачном раскладе. Все действительно выглядит так, будто разум способен — пусть и в самой незначительной мере — влиять на кости. Это открывает поразительные возможности.
Он начал и сам проводить небольшие опыты, отталкиваясь не только от выводов исследователей, но и от кое-каких собственных мыслей. Поскольку у него эта способность проявлялась чрезвычайно слабо, ему приходилось тестировать ее в ситуациях, когда даже малейшее влияние может дать очевидный результат, просто чтобы склонить чашу весов на свою сторону.
С игральными костями больших успехов он не добился, потому что (как сам объяснил), никогда в точности не знал, что должен делать. Кости выскакивали слишком быстро для него, поэтому ему удалось достичь лишь того минимального эффекта, о котором сообщали американцы. Пришлось придумывать новые, более перспективные в этом плане трюки. Уже обладая определенными научными познаниями, он решил попытаться воздействовать на химические реакции и простейшие физические процессы. Он провел сотни опытов и многому научился. Например, тому, как не допустить возникновения ржавчины на ноже в результате попадания на него капель воды или предотвратить растворение все в той же воде кристаллов соли. Ему удалось создать мельчайший кристаллик льда в капле воды и в конечном счете заморозить всю каплю за счет «мысленного удаления» из нее всего тепла, фактически — за счет остановки молекулярного движения.