Старик на какое-то время впал в задумчивость, из которой его вырвали слова пилота:
— Стремление к свету! Да, оно действительно усиливалось, становилось все более и более ощутимым. Ну и дальше? — Казалось, он подбадривает ребенка, не до конца рассказавшего домашнее задание.
— Что было дальше, — сказал старик, — вы знаете не хуже меня. Мы выиграли войну — и лишились мира и спокойствия. Но о чем вы, молодежь, похоже, забыли — и в этом мне видится опасность! — так это о том, почему мы лишились мира и спокойствия. Мы лишились их потому, что во всем отказались от многообещающей дисциплины военного времени. Господи! Как сейчас помню, сколь безумные надежды мы связывали с этим миром! Что больше никогда к власти не придут бандиты! Что больше никогда миром не будут править деньги, во все внося разлад и беспорядок! Что повсюду, во всех без исключения странах, начнет применяться Атлантическая хартия! Люди действительно верили в то, что бремя старой системы можно будет сбросить так просто! К сожалению, они забыли, что все зависит от американцев, что эти бывшие первые поселенцы все еще живут в девятнадцатом веке. Американские толстосумы вполне были в состоянии поддержать наших нетвердо стоящих на ногах капиталистов-правителей и предотвратить нашу революцию.
— И однако же на первых порах, — заметил молодой человек, — американцы буквально завалили Европу продуктами и товарами, не рассчитывая на их оплату. Благородный поступок, не так ли?
— Разумеется, — согласился старик. — Но только если не принимать во внимание, что американские воротилы, крупные бизнесмены, вернувшие себе прежнее влияние после заката политики Нового курса, использовали всю мощь этих кладовых и складов для того, чтобы поставить целые толпы своих людей во главе служб, занимающихся организацией общественных работ для безработных по всей Европе. Эти «освобожденные» американцы обустраивались здесь в качестве своего рода аристократии — большей частью доброжелательной, но темной, глубоко невежественной. Во имя свободы и милосердия они установили деспотизм, по своей жесткости почти сравнимый с гитлеровским! Пилот рассмеялся.
— И вы еще утверждаете, что причина всех бед кроется в отсутствии общественной дисциплины!
— Мой дорогой мальчик, — воскликнул старый революционер, — я выступаю за согласованную дисциплину под надзором всего общества во избежание порядков, принудительно введенных его, этого общества, частями. Что, согласитесь, совершенно разные вещи! Да вы только представьте себе, что случилось потом: американские боссы испугались до смерти, когда побежденные немцы перешли от нацизма к коммунизму, а итальянцы и большинство прочих европейских наций последовали их примеру. Дабы во что бы то ни стало остановить коммунизм, янки пришлось использовать всю мощь, все запасы своих продуктовых хранилищ. Неистово, из всех сил они проповедовали свою драгоценную, но уже отжившую свое либеральную демократию. Индивидуальная инициатива, частное предпринимательство, свобода мысли и прочие старые слоганы звучали по всей Европе, и ни одна живая душа в них не верила. Но в них верили сами американцы, которых их боссы убедили в том, что их миссия вести человечество в рай. Будучи божьими созданиями, они должны были исполнить свое предназначение. Старая, старая история! Конечно, многие американцы, должно быть, знали что все это — лицемерие, но в отношении широких слоев американского общества такой подход всегда срабатывал, так что они поддержали своих боссов, вследствие чего работа по спасению Европы в конце концов превратилась в обычное коммерческое предприятие. Вместо того чтобы снова поднять европейскую промышленность на ноги, американские заправилы ослабили ее настолько, чтобы она оказалась уже не в состоянии конкурировать с их собственной, и они смогли взять Европу под жесткий контроль, и все — из-за коммунизма.
— Все верно, — вздохнул молодой человек, — все верно. Но к чему вы ведете? Мы все знаем, что случилось. Америка, в которой, кстати, вскоре господствовали уже не финансисты, а новый правящий класс квалифицированных менеджеров и специалистов, вступила в конфликт с Россией, где правил все тот же класс, уже, впрочем, изменивший свою идеологию. Между этими двумя правящими кликами разгорелось соперничество за контроль над Европой, а также над Японией и Китаем. Американские боссы стремились к всемирной торговой империи, тогда как лидеры России были решительно настроены сразу же после возмещения убытков, причиненных войной их стране, вернуться к первоначальной политике раздувания глобальной коммунистической революции. Очень скоро, конечно же, до них дошло, что американские боссы собираются контролировать всю планету, поэтому они начали потихоньку сворачивать свои колоссальные восстановительные работы, перейдя от них к перевооружению. Тем же, разумеется, занимались и американцы. Но я по-прежнему не улавливаю ход вашей мысли…