Глава 2. Допрос
Приходила я в себя долго и болезненно: все тело болело и ныло, как после двадцатикилометрового забега. Ноги словно окаменели, я не могла заставить двигаться свои мышцы. Руки онемели. Во рту было сухо, что тоже не влияло благотворно на общее физическое остояние.
Сначала я попыталась полностью прийти в себя и сосредоточиться на происходящем. Так... что же со мной произошло? Я помню, что встретила Уилла на работе, мы решили зайти в местный кабак, чтобы хорошенько отдохнуть. После окончания рабочего дня я зашла в туалет: поправить волосы, немного подкраситься. Затем я села в машину своего босса, и... произошла авария!
Громкий визг тормозов. Огромная, просто невыносимая боль. Раздробленные и сломанные кости. Мясо, практически превратившееся в кровавое нечто. Собственный, затем чужой крик.
Этот момент жизни просто невозможно забыть.
Почувствовав слезы на своих щеках, я решила дать им волю. В конце-то концов, они всегда приносят облегчение. Надеюсь.
...
Открыв красные и опухшие глаза, я решила осмотреть окружающее пространство.
Как оказалось, я лежала на грязном тюфяке, набитом колючей соломой, от которой пахло не очень приятно. Ничего другого в маленьком подвальном помещении не было.
Не сразу, но до меня дошло, что я нахожусь в темнице. Где-то в углу капала вода, и слышался мышиный писк. Здесь было очень сыро, чувствовалось, с каким трудом тяжелый воздух проникал в легкие. Голова раскалывалась, а волосы запачканным покрывалом укутали замерзшие плечи.
Где-то в душе поселилась пустота. Появилось осознание того, что я уже, наверно, никогда не вернусь домой. Не увижу радостных лиц своих родителей, не услышу тихого звонкого смеха младшей сестры. Я не знала, выжил ли Уилл.
За этими размышлениями я услышала чьи-то приближающиеся шаги. Через минуту возле решетки появился силуэт мужчины, освященого масляной лампой. Он искал ключи от моей камеры. Шепелявый голос сказал:
— Идем, грязная паршивка, лорда нельзя заставлять ждать, — и мужчина резко швырнул меня на каменный пол. Я упала на колени. От резкого столкновения с жесткой поверхностью у меня потемнело в глазах. На плиты упало несколько кровавых капель.
— Не смей ко мне прикасаться, животное. Только поробуй, — процедила я, с ненавистью и гневом глядя на темный силуэт. Мой мучитель, услышав ответную реплику, только коротко хохотнул, и , легко пнув меня кончиком сапога, вышел из маленькой камеры.