Это был один из неожиданных порывов, свойственных Маргарите. Ей просто приходило что-то в голову, и она исполняла то, что ей в этот момент вздумалось. Марго привыкла к тому, что, что бы она ни сделала, ей никто и слова дурного не скажет, ведь для одних она королевская особа, а для других – любимая маленькая принцесса.
Девушка покинула покои принца и направилась, сама не понимая куда. Будто что-то влекло её.
Она миновала коридор, проходящий в центре жилого этажа, спустилась вниз по лестнице, прошла по центральной галерее, оказалась в бальном зале, откуда пошла по коридору, выходящему во внешнюю галерею.
Здесь было пустынно.
Придворные в этот час почти все находились на улице. Галерея выходила на западную сторону, а времени уже было около трёх часов, поэтому солнца здесь было немного. К тому же, портьеры были задёрнуты. Марго двинулась вперёд.
И тут, из очередного бокового коридора вышел человек. Она тут же распознала в нём герцога де Гиза и в нерешительности остановилась. Он заметил её и тоже замер. Несколько секунд они просто стояли, смотря друг на друга. Наконец Генрих начал приближаться к ней. Походка его была, как всегда, немного кошачьей, грациозной и неслышной. Он приближался стремительно, смотрел в упор, не опуская волевого подбородка и горящих глаз.
– Маргарита... А я как раз снова искал вас... – проговорил он.
В тоне его не было ни капли застенчивости, лишь волнение.
– И я... Тоже... – замирающим голосом ответила она, признаваясь честно, не скрывая этого ни от него, ни от себя.
Сердце забилось сильнее. Дыхание участилось. Принцесса не понимала, что с ней происходит. В душе зарождалось какое-то непонятное смятение. Чисто инстинктивно, с приближением Генриха, она отступила назад. А он продолжал идти навстречу, не останавливаясь. Наконец, девушка упёрлась в оконную нишу.
– Со вчерашнего дня я непрестанно думаю о вас, – сорвалось с губ герцога.
– А вы снились мне, – прошептала Марго, совершенно не понимая, что говорит и делает. Всё было, как в тумане.
Гиз тоже словно почувствовал какое-то наваждение. Она стояла перед ним, такая прекрасная и настоящая. Вчера он только принял своё чувство, а сегодня уже ощущал, как оно захлёстывает его. Не было сил противиться. Его рука непроизвольно потянулась к ней. Ладонью герцог упёрся в стену, в нескольких сантиметрах от Маргариты.
– Не кажется ли вам, что это что-то значит? – тихо спросил он.
Вот так просто и быстро. Они только недавно познакомились. Но зачем ждать, ведь жизнь так коротка!
– Возможно... - ответила она.
Ей казалось, что сейчас она лишится чувств. Он был так близко. Серые глаза смотрели на него в упор. Её рука потянулась к нему. Кончики пальцев едва коснулись щеки, но принцесса тотчас отдёрнула её.
– Мне кажется, мы делаем что-то не то... – неуверенно прошептала она.
– Но мы ещё пока ничего не делаем, – улыбнулся Генрих.
"Дьявольская улыбка..." - промелькнуло в ускользающем сознании Марго, прежде чем разум полностью покинул её.
Молодой человек прекрасно умел обольщать женщин, но сейчас это было не нужно. Да и, к тому же, он забыл обо всём. Он видел в её васильковых глазах любовь. Большего было не нужно, голова кружилась от её близости.
Гиз немного нерешительно подался вперёд и коснулся её губ поцелуем. Марго замерла, не в силах пошевелиться. Новое, доселе неведомое чувство захлестнуло её с головой. Она несмело отвечала. А Генрих всё сильнее и сильнее прижимал к себе Маргариту. Наконец он отстранился. Первые несколько секунд она, не мигая, смотрела на него, до сих пор поражённая. Он осмелился на это... Сделал это... Так значит, он что-то чувствует к ней?
Но всё же, принцесса опомнилась. Туман исчез. Она осознала происходящее. С осознанием пришёл и страх. Его руки всё ещё держали её за талию. Марго поспешила вывернуться из объятий герцога.
– Я... Простите... – протораторила она. – Я не должна была... – девушка не смогла договорить и, смутившись, бросилась прочь.
Гиз хотел было посмешить за ней, но вовремя остановился.
Сам он тоже был в смятении. Пальцами молодой человек прикоснулся к своим горящим губам. Генриху показалось, что он сходит с ума. Тут же пришло и осознание того, что, судя по всему, это был первый поцелуй Маргариты. И он принадлежал ему. От этой мысли герцог ещё боле воспрял духом. Он приложил голову к стене в том месте, где ещё несколько минут назад стояла Она. Холодный камень охладил пылающий лоб.
"Всему своё время", – подумал Генрих. – "Ей нужно ещё привыкнуть".
Во что бы то ни стало Генрих решил завоевать любовь Маргариты. То есть, он догадывался, что она уже завоёвана, но нужно было теперь добиться того, чтобы принцесса сама заявила об этом.
Ему не хотелось использовать обычных уловок для покорения женских сердец. Напротив, молодой человек чувствовал желание поступать с ней не так, как в других случаях, потому что Она была особенной. На фоне французского двора Марго единственная выделялась искренностью, чистотой, острым умом и какой-то чарующей непосредственностью. И, как обычно это бывает, погрязшему в пороках герцогу хотелось искупить свои грехи засчёт чистой любви. Возможно, он впервые по-настоящему почувствовал её. Конечно, пока что это была влюблённость, но Гиз был уверен, что она перерастёт в нечто большее.
На следующий день, после их поцелуя, он встал рано, несмотря на то, что провёл бессонную ночь. Всё утро Генрих ходил по замку. Просто так, без цели, раздумывая и мечтая.
То же самое в своих покоях делала и Маргарита. Она до сих пор была в смятении. Вчера, прибежав к себе, она бросилась на кровать, прижимая руки к пылающим щекам. Хотелось кричать, смеяться, плакать. Жюли около получаса пыталась добиться от своей госпожи обьяснений всему происходящему. Наконец принцесса приказала позвать Анриетту. Подруга незамедлительно явилась, и Марго скомкано всё ей поведала.
Герцогиня рассмеялась наблюдая за её состоянием.
– Дорогая, что ты так волнуешься? – воскликнула она. – От поцелуя ещё никто не умирал!
– Да нет! Ты не понимаешь! Это же... – она не закончила фразу.
– Всё бывает в первый раз.
– Я не об этом... Просто Генрих... В смысле, герцог... Я...
Маргарита не могла высказать мысль, потому что все они путались в её голове. Неверская ободряюще погладила её по плечу.
–Да уж, – протянула она, – не ожилала я такого от тебя и родственничка... Ладно он – тот ещё повеса, но ты, наша целомудренная принцесса!
– Господи, Анриетта! – оборвала её Марго. – Прекрати! Мне и так стыдно!
– Да чего же тут стыдиться? Я удивляюсь лишь тому, как всё у вас быстро произошло! Хотя, ничего удивительного. Ты ещё совсем молода. А он... Что-то в тебе его зацепило. Или же просто тщеславие.
– Не говори таких ужасных вещей! Тщеславие? Нет, ты не видела его взгляда!
Герцогиня улыбнулась.
– Скажи мне, ты любишь его? – напрямую спросила она.
– Я не знаю, – прошептала девушка. – Совсем ничего не понимаю. Я запуталась.
– Сначала разберись в своих чувствах, – посоветовала ей Анриетта.
Карл IX относился к тому типу людей, которые очень часто скучают и ищут развлечений. Вот и в этот день ему захотелось чего-нибудь новенького. Тогда он вспомнил о том, что в Лувре была традиция – почти каждый вечер в салоне королевы-матери собирались придворные для игры в карты, обсуждения последних новостей и так далее. Так почему же было не возродить эту традицию находясь в Плесси?
Король отдал приказ позвать к нему Екатерину Медичи и договорился с ней. Она охотно согласилась и вскоре весь замок облетела новость о вечернем приёме.
Около девяти часов вечера все собрались у входа в аппартаменты королевы. Двери распахнулись и придворные гурьбой хлынули вовнутрь. Приёмная была достаточно велика, чтобы вместить много людей. Тотчас все расположились в разных местах.
Маргарита отправилась за карточный стол.
Несмотря на юный возраст, принцесса была очень умна, благодаря чему неплохо играла в ломбр, любимую игру Карла. Она оказалась за одним столом с ним, матерью и герцогом Анжуйским. Партия началась. Марго вскоре удалось обыграть Генрике из-за чего тот недовольно поджал губы.