— Старшие нам не простят такого промаха, — простонала Квай.
— Ничего с нами не случится, — Гилиан обрела хладнокровие. — Мы скажем, что отправили всех поднятых на длительный штурм, чтобы обескровить защитников города перед решающим натиском.
— Но ведь решающий штурм назначен через неделю, — возразила Силлит. — Ты не забыла, что мы сами отговорили Джарема от общей атаки? За эту неделю чума должна была выкосить большинство вампиров и людей в городе.
— Помню. Допустим, заклятье ослабело, а вампиры оказались не подвержены чуме. Кроме того, если скажем, что длительной атакой мертвецов мы сохраняем жизни воинов, ни Джарем, ни, тем более, Джагатай против этого ничего не возразят. Да и тараны уже приехали. Так что, решающий штурм начнётся завтра, а не через неделю.
— Отзывай своего лича, — хмуро сказала Квай. — Он же должен восстановить тех, кто прорвётся через подземный ход. Энергия завтра ему понадобится.
— Если он не справится, нам будет трудно объяснить Ковену, почему мы истощили всех шаманов поголовно, — поддержала её Силлит.
Гилиан кивнула и послала сигнал личу. Три Хозяйки Ковена смотрели на штурмующих стены зомби, и у каждой в голове крутилась мысль о дыхании Великой Госпожи — именно эта «награда» постигнет их, если завтра штурм закончится неудачей. Старшие Хозяйки им не простят, если сильная армия в сопровождении тысяч мертвецов не сможет овладеть Григотом.
Двери большого Тронного зала были распахнуты на одну створку — обе створки открывались только для королевских особ, а герцог Фиал королём не был. После объявления герольда посланец и брат мироттийского короля вошёл в зал в сопровождении блистательной свиты, приблизился на диктуемое этикетом расстояние к трону и поклонился Его Величеству Юловару второму и его супруге — королеве Белинде. Юловар в ответ спустился с тронного возвышения и, подойдя к герцогу, пожал ему руку. Для посвящённых этот жест выглядел многобещающе — король Ситгара продемонстрировал своё искреннее расположение как к Мироттии, так и лично к её посланцу.
— Ваше Величество, я уполномочен передать вам послание короля Ниала, — сказал герцог, доставая из украшенного драгоценностями кошеля свиток. — На словах могу передать его искреннее почтение и восхищение вашими решительными действиями против тилисских войск.
— Любезный герцог, рад видеть вас. Благодарю за добрые вести, что вы, безусловно, привезли мне от Его Величества Ниала, — проговорил Юловар, разворачивая свиток. — Луавиль.
Господин Луавиль, хотя уже и не являющийся главным церемониймейстером дворца, сделал знак, придворные и гвардейцы расступились, освобождая пространство справа от трона. Герцог Фиал увидел кресло, в которое ему надлежало сесть, и с удовлетворением подумал, что король Ситгара явно старается произвести на него самое лучшее впечатление — ещё бы, не каждому посланцу другого государства оказывается честь сидеть в присутствии правителя.
— Садитесь, ваша светлость, нам предстоит важный разговор.
— Ваше Величество, позвольте мне прежде засвидетельствовать своё почтение Её Величеству Белинде.
— Разумеется, герцог. А, заодно, можете поздороваться с её высочеством принцессой Лорной — будущей правительницей Тилиса, которой Ситгар окажет самую деятельную поддержку, — с этими словами Юловар повёл рукой влево.
Герцог Ниал был неприятно удивлён тем, что при ситгарском дворе вдруг обнаружилась тилисская принцесса и претендентка на тилисский трон. Мало того, она тоже сидела в богато украшенном кресле. Из-за толпы гвардейцев и придворных Ниал поначалу не разглядел её. О, как! Непрост король Ситгара — не успела закончиться бойня, как он уже вмешивается в дела другого государства. Фиал с тревогой подумал, что его брат ещё даже не приступил к воплощению своих планов насчёт Тилиса, а Юловар уже начал ткать сеть, которая, без сомнения, в итоге удушит Мироттию.