Поддерживая подмышкой банку с белёсым порошком, Дезире, как могла осторожно, подцепила своевольную полку. После чего, вернув беглянку на место и взяв взамен интересующие её склянки с реагентами, вернулась к столу, на котором мирно покоился кристалл.
— Посмотрим, что тут у нас… — она откупорила одну из склянок, отвернулась от зловонного сизого дымка, запах которого тут же заполонил комнату. Проведённые почти все сознательные годы в компании отца, который прославился своими многочисленными открытиями в области химии, вернее сказать — повторными открытиями утерянных знаний, Дезире могла не без хвастовства сказать, что способна многие химические компоненты определить по запаху. Кивнув сама себе, девушка закрыла нос тонкой повязкой из пористой ткани, служащей простеньким фильтром. Затем подожгла горелку и смешала ещё несколько компонентов в специально предназначенной для этого чистой колбе, отчего лаборатория стала похожей на шоу пиротехников.
— Красота… — вздохнула Дезире и установила колбу над огнём, помешивая её содержимое стеклянной палочкой.
Дверь скрипнула, пропустила в маленькую комнатушку глоток чистого воздуха.
— Эй, долго ты ещё тут? — в проёме показалась физиономия паренька лет тринадцати.
— А ну марш отсюда! — девушка грозно свела брови. — Сколько уже раз говорила тебе — никогда не входить, когда я работаю! Или ты ослеп, не можешь прочесть, что написано на табличке?
— Собрание будет, — паренёк обиженно хлюпнул носом и пожал щуплыми плечиками. — Ты просила напомнить тебе.
— Хорошо, спасибо, Сэмми. А теперь всё-таки кыш с глаз моих, а то вылью на тебя чего-нибудь и станешь похожим на большую жабу.
Паренёк, видимо почувствовав всю реальность угрозы, скрылся за дверью, но тут же вновь просунул голову в узкую щель и с горящими глазами спросил:
— Это оно?
— А ну брысь!
Дезире шикнула на наглеца, потом осторожно подцепила кристалл пинцетом, опустила в разогретую жидкость. Тот плавно осел на дно маслянисто-густого варева, которое тут же зашипело, забурлило, медленно поднимаясь к самым краям колбы.
— Что за чудеса? — закрыв лицо куском прозрачного пластика, девушка склонилась над кипящей жидкостью.
Определённо, реакция не должна быть такой! Уже сколько раз Дезире удаляла верхний защитный слой с подобных кристаллов. И теперь могла дать голову на отсечение, что всё происходящее неправильно.
Пар лез в глаза, которые тут же начали слезиться.
«Нехорошо всё это, — мелькнула мысль. Дезире попыталась проморгаться, смахнула упавшую на лоб прядь длинных светлых волос. — В следующий раз надо будет найти косынку».
Не раздумывая, девушка подхватила пинцет и попыталась почти наугад вытащить осколок ценного кристалла из подрагивающей колбы.
Что было потом, она так никогда толком и не вспомнила. В памяти осталась лишь яркая вспышка и мутнеющая россыпь шипящих капель, украсивших плечи и руки. От попадания брызг в глаза спас кусок пластика, но он не мог противостоять клубам горячего пара, окутавшего прозрачную поверхность и ворвавшегося в незащищённые глазницы. Сознание обожгло нестерпимой болью. Вспышка погасла, принеся за собой кромешную темноту. Дезире завыла, отбросила бесполезную защиту и вцепилась пальцами в лицо, словно старалась сорвать причиняющую страдания незримую маску.
В яростном припадке, взмахнув над столом руками, она упала на пол. В стороны широким веером полетели колбы с реагентами, инструменты, всякий мусор. Вспарывая нежную кожу на ладонях, девушка вцепилась в кусок разбитого стекла. Ещё мгновение — и оно, пляшущее в дрожащих пальцах, оказалось возле глаз.
— Эй! Держи её! — раздалось у двери.
Но Дезире ничего не слышала. Обезумев от боли, она наотмашь полоснула по глазам. Предательская дрожь изменила траекторию удара — стекло глубоко рассекло бровь.
— А-а-а! — Дезире почувствовала, что кто-то прижимает её к полу, заламывает за спину руки. Это вызвало новую волну ярости. Паника от осознания собственной беспомощности убивала остатки разума.
— Не пускай её!
— Да она брыкается, как чокнутая! — почти над самым ухом прошипел злой мужской голос, и кто-то ещё сильнее перехватил тонкие запястья.
— Разорви ей рукав, умник, и не шарахайся от неё, как от чумной! — второй голос был женским. — Не делай скорбное лицо, чистоплюй!
Мужской голос был знакомым. Даже сквозь боль Дезире вспомнила лицо его обладателя. Будь он неладен, Кэр ЛарАлан!