Уж и не знаю, с какой стати Кловдерис решила связать нас с вампирами. Из-за Вирайна, что ли, которого здесь теперь как раз не было? Но слухи-то о его отбытии в составе бордгирской делегации по Блонвуру, видимо, уже поползли.
— Хорошо, я тебя прощаю, — сказала, чтобы прекратить это объяснение. — Только изменить решение ректора мы не в силах.
— Хотя бы просто простите, — проскулила Мелина, продолжая заливаться слезами. — Я была такой дурой!.. Но рвотное зелье подлила, чтобы Астин тебя не приворожил. Ты же этого тоже не хотела?
— Конечно, не хотела, — заверила её совершенно искренне. — Даром мне твой Ледсарт не сдался! А уж с приворотным зельем – и подавно!
— Помогите нам, пожалуйста! — она вдруг рухнула передо мной на колени.
— Ты что, сдурела?! — возмутилась я. — Встань сейчас же!
Митар, стоявший к ней ближе всех, поступил проще – насильно поднял её на ноги.
— Не позорься, — хмуро сказал ей. — И нас не позорь.
Рыдая, Мелина побрела прочь с видом побитой собаки.
— Может, всё-таки поговорить насчёт неё с Вороном ещё раз? — невольно задумалась я вслух.
— И за Ледсарта тоже собралась просить?! — презрительно скривил губы Нариэл.
— Нет, только за Кловдерис, — твердо сказала я. А потом призналась: — Меня и правда гложет, что эта влюблённая дура спасла меня от приворотного зелья, а в реальности – вообще от отравления ядом. Но именно за это её и отчислили.
— Да, давайте поговорим с ректором, — поддержала меня Катерина, похоже, тоже проникшаяся жалостью.
— Ладно, пошли к нему, — решил Нариэл.
Не сказать чтобы орки восприняли идею с воодушевлением, однако тоже двинулись с нами.
Правда, до окончания обеденного времени увидеться с Вороном нам так и не удалось – у него всё ещё торчал виконт Ледсарт.
По какой причине он здесь так задержался, нетрудно было догадаться – пытается уломать ректора, чтобы тот оставил в академии его долбанутого сынка. А значит, после этой «милой» беседы Ворон вряд ли будет в настроении разговаривать о ещё одной отчисленной.
Ну и нам, в любом случае, не с руки злить его новыми прогулами. Поэтому мы не стали задерживаться под дверью ректорского кабинета – отправились к аудитории, где у нас должна проходить следующая пара. Сюда вернёмся уже после занятий. Надеюсь, до этого момента Мелину ещё не отправят домой.
Однако в конце последней пары в аудиторию зашёл... в общем-то, понятия не имею, кто это был, но он перечислил наши имена и сообщил, что ректор вызывает нас к себе.
Бестии Тени, что ещё случилось-то?! Вроде бы с тех пор, как виделись с ним последний раз, натворить ничего не успели.
Что ж, в растерянности двинули в корпус «А». По пути Торрен поделился с нами добытой у кого-то информацией, что приходил за нами, оказывается, королевский секретарь.
Час от часу нелегче – нас что, сам Наэль вызывает?!
С королём Лимераны мы столкнулись в дверях ректорского кабинета – тот как раз выходил из него и нам, между прочим, не сказал ни слова. Ладно, может быть, всего лишь в качестве простой любезности отправил за нами своего секретаря? Ворон-то предпочитал обходиться вовсе без секретарей.
— Садитесь, — сказал тот нам.
По-прежнему недоумевая, мы расположились на диванах и креслах. Ректор поднялся из-за стола и тоже устроился в одном из кресел. Поставил полог тишины. Обвёл нас хмурым взглядом и наконец заговорил:
— Речь пойдёт о Ледсарте.
Вот чуяло моё сердце, что ничего хорошего это всё не означает!
Оказывается, виконт Ледсарт, как и его супруга, тоже маги. Правда, им не повезло попасть в Блонвур, получали образование в Эльте – то есть было оно весьма посредственным. Поэтому, когда сына взяли сюда, они были просто счастливы и возлагали на него большие надежды. Однако тот, как известно, сделал всё для того, чтобы его отчислили. Хотя талант у него, безусловно, есть.
Это то, что касается проблем самих Ледсартов. И, в общем-то, Ворон не постеснялся бы разрушить их надежды. Только теперь в дело вмешивается политика.
Виконт имеет в Лимеране немалый вес – пусть даже титул у него не самый высокий. И когда в стране, по сути, творится смута, Наэлю совсем не с руки настраивать против себя того, кто готов всесторонне поддержать его в противостоянии с Церковью, рвущейся к власти изо всех сил. Да-да, Ледсарт-старший успел и к королю сунуться с нижайшей просьбой оставить сына в Блонвуре.