— Может, дуэль? — предложил свой вариант Вирайн. — А парни – якобы наши секунданты. Правда, вот ты с Бористаном не особо-то дружен. И почему именно стена, а не, скажем, полигон?
— Думаешь, им известно, и с кем дружу я?
— Да Тень их знает.
— Лично меня о Ледсарте не расспрашивали, — сказала Рина. — Значит, тогда он их абсолютно не интересовал.
— Ладно, посмотрим, что изобретут наши, — постановил Рэймонд. — А теперь иди. Нам правда пора заниматься. Да и тебе тоже. Кстати, тебя там Мелина не обыскалась?
— Нет. Я сказал ей, что, кажется, простудился, и якобы пошёл к Верховер. Посмотрите, не торчит ли кто в холле, — обратился Астин к нам.
— В холле нет ни души, — заверил его Вирайн, не двинувшись с места. — И к дверям тоже никто не приближается. Так что бегом!
Ледсарт поспешил покинуть комнату.
— Рэй, ты вообще уверен, что ему можно доверять? — спросила я, когда за блондином закрылась дверь. — Вдруг это какая-то ловушка? Всё-таки он столько лет люто тебя ненавидел.
— По крайней мере, отец и остальные уверены, что упускать такой шанс нам никак нельзя, — ответил вампир.
— То есть с Адельвуртом ты уже связался? — фактически констатировала я.
— Сразу же, как Ледсарт заговорил о задании.
— И Элестайл тоже согласен с данным мнением? — решила всё же уточнить.
Всё-таки у легендарных братьев родственника похитили – понятно, что они все на жутких нервах и готовы хвататься за соломинку. А вот король Бордгира однозначно казался мне образчиком разумности – то есть тем, кто не принимает решения сгоряча.
— Да. У Элестайла вообще, можно сказать, в привычке ставить на замирённых врагов, — с улыбкой поведал Вирайн.
— Вот как? — распахнула я глаза.
Он кивнул:
— Кридирнор, Зинглар, Алнгор... Да тот же Розовский.
— Андрей? — поразилась я.
— Да-да, — подтвердил Рэймонд. — Поначалу их отношения никак нельзя было назвать дружескими. Он же являлся главой Полярников. Да сие и не единственна его «заслуга». Но Элестайл любит перековывать врагов в друзей. Как он говорит, живой друг лучше мёртвого врага. Что же касается Ледсарта, ты же понимаешь, что тот дико честолюбив. Конечно, это не та черта, на которой строится дружба. Однако брать в союзники, по крайней мере, временные, честолюбцев можно. А дальше уж как пойдёт...
— А ты – политик, — с улыбкой заметила Кайя.
— Есть немного, — тоже улыбнулся он. — Думаешь, смогли бы отец с дядей построить новое государство с нуля, если бы не были политиками?
— Нет, конечно, — согласилась подруга.
— Но возвращаясь к Ледсарту. Уверен, он действительно рвётся реабилитироваться в глазах своего короля. Тем более видит, что за Наэлем сила – в лице тех же лорвиларрских драконов. Да и с Бордгиром у него крепкий союз. А что Ледсартам может дать сторона противника? Виконт не церковник, и все будущие преференции там давно уже распределены. Кроме того, раз он сам учился и послал в академию сына – значит, ставит на магию. То есть с церковниками ему априори не по пути. А Наэль тоже на магию ставит.
Да, есть ещё Корун. Понятия не имею, каким образом он собирается потом прижать к ногтю Церковь. Но можно не сомневаться, что такие планы у него есть, потому что этот однозначно стремится к единоличной власти, а никак не быть на побегушках у церковников. Пока ему выгоден союз с ними – он их использует. А дальше... — Вирайн с кривой усмешкой развёл руками. — В любом случае, в качестве благодарности от такого урода можно дождаться только смертельного удара в спину. Вряд ли Ледсарты настолько кретины, чтобы связаться с маньяком. Не знаю, какие из умных мыслей, высказанных здесь младшим, принадлежат ему самому, а какие – его отцу, но тот уж определённо не дурак.
Я это всё к тому говорю, что на данном этапе, на мой взгляд, доверять ему можно, — подытожил Вирайн.
— Полностью с тобой согласен, — поддержал друга Нариэл.
— Значит, ты намеренно просветил Ледсарта о том, кем является твой отец? — догадалась я.
Мой вампир посмотрел на меня так, что в глазах я чётко прочитала: «возьми с полки пирожок», но всё-таки вслух он не стал говорить мне то же, что Астину:
— Естественно. Даже сам подвёл его к этому вопросу. Пусть знает, что, если всё-таки вдруг замыслит предательство, во врагах у него будет не кто-нибудь, а сильнейшие маги Бордгира, — по губам Вирайна скользнула язвительнейшая улыбка. Но тут же он резко помрачнел: — Меня другое куда больше беспокоит – зачем уроду понадобились новые заложники?