— Вопрос в том, — сказал Калеб, — на кого, черт побери, этот мерзавец теперь работает.
— По всей вероятности, на кого-то из моего мира, — заметил Гриффин. Он тоже задумчиво посмотрел на контейнер. — Я допросил двух взломщиков, которые вторглись в мой дом. Они работают в паре уже несколько лет. Они уверены, что их нанял кто-то из преступного мира, а не из общества.
— Для производства такого газа и таких кристаллов Халси понадобилась бы хорошо оборудованная лаборатория, — сказал Калеб.
— В моем мире найдется очень немного людей, способных финансировать такой проект, — сказал Гриффин. — И очень вероятно, что есть всего один человек, который также может иметь личную заинтересованность в такого рода паранормальном вооружении.
Калеб вяло улыбнулся:
— Вы хотите сказать, всего один, кроме вас?
— Да. — Гриффин посмотрел на него. — Похоже, Латтрел нарушил Перемирие. Это наводит на мысль, что произошло нечто такое, отчего у него появилась уверенность, что теперь он в состоянии напасть на меня.
Люсинда была явно озадачена.
— Какое перемирие?
Калеб не отвел взгляда от Гриффина.
— Полагаю, мистер Уинтерс имеет в виду Перемирие, заключенное на Крейгейтском кладбище.
Гриффин усмехнулся.
— Я вижу, агентство «Джонс и Джонс» лучше знакомо с политикой в моем мире, чем я мог предполагать.
— В вашем мире вы — легенда, — просто сказал Калеб. — И Крейгейтское перемирие — тоже. А у легенд есть такое свойство, что они становятся известными даже людям из другого мира. — Он нахмурился. — Вы уверены, что Латтрел обладает паранормальными способностями?
— Я в этом не сомневаюсь, — сказал Гриффин. — Мне доводилось иметь кое-какие дела с этим человеком. А по какой другой причине Скотленд-Ярд никогда не мог подобраться к нему близко, как вы думаете?
— По той же, по которой он не смог установить личность директора Консорциума, — сказал Калеб. Он посмотрел на Люсинду. — Дорогая, видишь, что происходит, когда мужчины с паранормальными способностями становятся преступниками?
— Да, действительно, — сказала Люсинда. — Они замечательно хороши в этом деле.
Гриффин вежливо ждал, словно этот разговор между мужем и женой его нисколько не интересовал. Наконец Калеб снова повернулся к нему.
— Ну, Уинтерс, вы поможете нам найти Бэзила Халси?
— Халси меня не особенно интересует, — сказал Гриффин, — но совершенно ясно, что мне придется что-то предпринимать по поводу Латтрела. А в данный момент эти проблемы, кажется, связаны между собой.
— Как вы предполагаете остановить Латтрела? — спросил Калеб. Он выглядел восхищенным. — По общему мнению, его организация уступает по мощи только вашей собственной.
Гриффин посмотрел в окно на окутанный туманом парк и сказал:
— Отрежьте змее голову, и она умрет.
Глава 37
— Гриффин, я умоляю тебя, поверить не могу, что ты добровольно вызвался уничтожить для агентства «Джонс и Джонс» Латтрела и всю его организацию! — воскликнула Аделаида.
— Я делаю это не для того, чтобы сделать одолжение «Аркейну». Послав тех двоих похитить тебя, Латтрел нарушил Перемирие.
Был второй час ночи. Они ехали в экипаже без опознавательных знаков, которым Гриффин пользовался для передвижений по Лондону. На козлах сидел Джед. Свет полной луны, рассеиваясь в густом тумане, придавал ему холодное зловещее свечение, которое напомнило Гриффину Горящую Лампу. Он почувствовал, как короткие волоски у него на затылке встают дыбом.
Первый серьезный отклик пришел всего лишь через день после того, как Гриффин распространил в криминальном мире свое предложение. Но Гриффин знал, что часы неумолимо тикают, и очень скоро слухи дойдут до Латтрела.
— Латтрел, конечно, будет готов к твоему нападению, — сказала Аделаида. — Ты ведь всего один человек, а не армия.
— Иногда один может сделать то, чего не может сделать армия. Кажется, я припоминаю одну энергичную социальную реформаторшу, которая, используя стратегию троянского коня, разрушала изнутри целые бордели.
— Это совсем не то же самое, — возразила Аделаида.
— То же самое, только другого масштаба. Но можешь перестать меня пилить, по крайней мере на время, я не собираюсь убивать Латтрела сегодня ночью. Сегодня моя задача — всего лишь встретиться с человеком, который согласился продать кое-какую информацию.
— Мне это не нравится.
— Что ж, признаюсь, для меня это тоже не самый любимый способ проводить вечерние часы, — сказал Гриффин. — Я бы предпочел посидеть дома перед камином с бутылочкой кларета и с тобой. — И мысленно добавил: «Как если бы мы счастливо жили вместе в одном доме». Но он немедленно отогнал эту мысль туда, куда уходят угасать старые мечты. Если бы природа была к нему добра, такие фантомные желания просто растворялись бы в туманном забвении без следа. Но Гриффин давно понял, что природа не озабочена добротой, ее интересуют только жизнь и смерть, да и те не всегда в правильном порядке.
— Пообещай, что будешь осторожен! — настойчиво прошептала Аделаида.
Гриффин подумал, что она кое-чего не понимает в обещаниях. Человек не дает обещание, если у него нет полной уверенности, что сможет его выполнить. Вместо того чтобы что-то обещать, он сказал:
— Я намерен вернуться очень быстро, а если меня не будет через несколько минут, Джед знает, что делать.
— Не говори так! — резко сказала Аделаида. — Я хочу, чтобы ты дал слово, что благополучно вернешься.
Он наклонился вперед, быстро коснулся губами губ Аделаиды и открыл дверцу экипажа. Он ощутил знакомый прилив энергии, который всегда накатывал на него, когда предстояло нечто опасное. Все его чувства обострились. Он вышел из экипажа и двинулся в залитый лунным светом лабиринт узких кривых переулков. На углу, прежде чем свернуть, он остановился и оглянулся. Экипаж был виден только как темное пятно в тумане. Он едва мог различить худощавую фигуру Джеда на козлах. Аделаиды не было видно внутри темного экипажа, но он знал, что она за ним наблюдает.
Следит за ним так, словно ей действительно небезразлична его безопасность. Безопасность криминального лорда. Ох уж эти социальные реформаторы, подумал он, совсем у них нет здравого смысла!
Глава 38
Холодок убийственной энергии был совсем слабым, почти не ощутимым. Аделаида сначала подумала, что просто на улице вдруг похолодало на несколько градусов. Она машинально подняла воротник мужского пальто. Люк в крыше экипажа был приоткрыт, чтобы она могла разговаривать с Джедом.
— Джед, ты там снаружи не замерзаешь? — заботливо спросила она. — Здесь на сиденье лежит одеяло, хочешь, передам?
Ответа не последовало. Несколько минут назад они с Джедом оживленно разговаривали, если говорить точнее, по-дружески пикировались. Все-таки у них же есть нечто общее: оба глубоко переживают за работодателя Джеда.
Аделаиду окатило еще одной волной зловещей холодной энергии. И это ощущение, словно когда-то давно слышанный запах, пробудило воспоминания.
— Джед?
Он не ответил.
Аделаида встала на колени на сиденье и просунула руку в открытый люк, чтобы дотронуться до руки Джеда. Ее паранормальное восприятие было отчасти открыто, и когда она коснулась рукава Джеда, то испытала шок. Джед сидел на козлах, одеревеневший и неподвижный, как будто обледенел на месте. Ахнув, она отдернула руку, словно обжегшись. Но в следующее мгновение ее интуиция не зашептала, а закричала. Аделаида поняла — в этом не было сомнения, — что Джед находится на волосок от смерти. И если она не будет противостоять ужасным токам, сковывающим его чувства холодом, то он обязательно умрет.
Она сняла перчатку и, стиснув зубы, мобилизовала весь свой талант. Потом снова просунула руку в открытый люк и схватила Джеда за жесткую, словно одеревеневшую руку через пальто. Толстая ткань пальто немного ослабила воздействие убийственной леденящей энергии, но не сильно. Она потянула его руку на себя и сумела завести ее ему за спину так, чтобы она могла дотянуться до кисти. Его ладонь была холодна, как могильный камень. Волны энергии, прокатывающейся через тело Джеда, затопили и ее, охлаждая кровь.